Разгром под сенно. Битва под Сенно (7 фото) Танковое сражение 6 10 июля 1941 года

Как и другие мероприятия Красной армии того периода, эта операция стала очередной неудачной попыткой остановить немецкое наступление на начальном этапе Великой отечественной войны. Во многом именно из-за провала советского контрудара в Белоруссии он так и остался незаслуженно редко упоминаемым эпизодом ожесточенной кампании лета-осени 1941 года.

Боевые действия на северном фланге советского Западного фронта. 1-10.VII.1941 1. Линия Полоцкого УРа. 2. Окружение отряда советской 17-й танковой дивизии в районе Цотово, Толпино.

Кровопролитная битва под Сенно стала последней попыткой Красной армии нанести контрудар танковыми частями. После сражения мехкорпуса закончились, а дальнейшие усилия по перехвату инициативы у противника в 1941 году сводились к атакам пехотный соединений. Закончилась вторая неделя войны, а немцы уже прошли 500 километров – половину пути от границы до Москвы. Когда началась битва под Сенно, ошеломляющее наступление вермахта уже сдвинуло линию фронта к Витебску и Орше.

Высшее командование немецкой армии с самого начал избрала центральный участок Восточного фронта в качестве главного направления удара по Советскому Союзу. Здесь была развернута Группа армий «Центр» - по некоторым показателям она превосходила две другие Группы «Юг» и «Север» вместе взятые. Механизированные части немцев состояли из 2-й и 3-й Танковой группы – всего в их распоряжении были 7 моторизованных и 9 танковых дивизий.

Такой масштаб наступления позволил осуществить глубокий охват и окружение советских войск. Части Западного фронта действительно были быстро разгромлены. К 3 июля немцы подавили последние очаги скоординированного сопротивления. Советские потери были огромными – около двух третей всех соединений фронта. В выходивших из «котлов» дивизиях оставалось по 1 – 2 тысячи человек. Было потеряно все тяжелое вооружение (самолеты, танки, артиллерия). Технику бросали прямо на дорогах. Командование фронта за этот провал было арестовано и расстреляно (в том числе генерал Дмитрий Павлов). В таких обстоятельствах и начиналась битва под Сенно. 1941 год был самым страшным годом войны, и планировавшееся контрнаступление обещало быть не менее серьезным с точки зрения человеческих потерь, чем предыдущие попытки остановить наступление немцев.

Замысел Лепельского контрудара заключался в атаке по танковым частям вермахта до того, как к ним должны были присоединиться пехотные соединения, тянувшиеся от Минска. Этот план соответствовал одному из ключевых военных принципов – громить противника по частям. Кроме того, опыт первых двух недель противостояния с немцами показал, что цепочка из стрелковых дивизий борется с танковыми атаками крайне неэффективно. Поэтому логичнее представлялось предпринять упреждающий удар по растянувшимся силам вермахта. Такой и должна была быть с точки зрения стратегии битва под Сенно.

Июль 1941 года оказался не худшим временем для осуществления контрнаступления в этом регионе. Большая часть немецких сил двигалась не на восток, а на северо-восток – руководство вермахта стремилось как можно быстрее форсировать Западную Двину. В полосе советского удара оставались только две вражеские дивизии (17-я и 7-я танковые), хотя и они представляли собой грозную силу.

Вечером 4 июля Семен Тимошенко (ставший в этот день командующим Западным фронтом), Герман Маландин и Лев Мехлис утвердили директиву, в которой ставилась задача подготовить контратаку в направлении Островно и Сенно. Конечной точкой наступления был установлен Лепель, который и дал название всей операции. Однако уже на стадии планирования контратаки в руководстве Западного фронта допустили серьезную ошибку. Были неправильно оценены возможности противника, что наглядно продемонстрировала битва под Сенно. Фото из эпицентра боя во время той операции почти не осталось, но по одним потерям можно понять, что соединения Красной армии провалили свое задание.

Командование Западным фронтом торопилось с организацией контрудара еще и потому что время работало на противника. Через неделю пехотные дивизии немцев, закончив окружение минского и белостокского «котлов», должны были приблизиться к линии фронта. В таком случае кардинально менялось соотношение сил. С каждым днем Красная армия оказывалась во все более сложном положении, и промедление даже в несколько часов стоило крайне дорого.

Подготовленный для контратаки 7-й мехкорпус под командованием Виноградова выдвинулся на запад из Московского Военного Округа еще 24 июня. Машины на колесах отправились в путь своим ходом, а гусеничная техника была загружена на железнодорожные платформы. По дороге мехкорпус несколько раз получал новые задачи, так как обстановка в Белоруссии менялась слишком быстро.

Немецкая 7-я танковая дивизия отличалась редкой для такого формирования структурой. В нее входило 4 батальона. Количество танков было рекордным для всего Восточного фронта – 265 боевых единиц, из которых за две недели боев 25 были потеряны. Однако в советский 7-й мехкорпус входило в два раза больше машин.

Большая часть парка немецкой дивизии состояла из чешских моделей «Шкода» 1938 года производства. Эти легкие танки обладали 37-мм пушкой и собранным на заклепках и болтах корпусом. При попадании вражеского снаряда эти элементы отрывались и травмировали экипаж. Так что назвать «Шкоды» техническим чудом крайне сложно. Кроме них были еще легкие PZ-II. Их вооружали малыми 20-мм пушками. В советских частях присутствовали КВ и Т-34. Технические характеристики позволяли им в перестрелке с вышеописанными немецкими моделями обезвредить весь этот парк, обойдясь минимальными потерями. Именно подобный бой на своей картине продемонстрировал художник Николай Назарчук. «Битва под Сенно» белорусского мастера стала одной из самых узнаваемых иллюстраций того сражения.

В танковых дивизиях танки были «остриями копья», однако любое подобное формирование нуждалось и в «древке» - пехоте и артиллерии. Каково было состояние этих частей в немецких дивизиях? Артиллерийский полк состоял из 36 орудий – по большей части гаубиц и нескольких пушек. Эти цифры были значительно скромнее советских. В двух танковых дивизиях было почти сто орудий. Сходным было соотношение в пехоте: 15 пехотных батальонов Красной армии против 4 у вермахта.

В районе наступления 7-ого мехкорпуса советское численное превосходство было двухкратным, а у 5-ого мехкорпуса семи-восьмикратным. Большое количество танков позже стало поводом для сравнения боя под Сенно со знаменитым Прохоровским сражением во время Курской битвы в 1943 году.

5-й мехкорпус обладал по-своему уникальной структурой – к нему были присоединены два дополнительных артполка. Эти части добавили из резервного состава Западного фронта. Их также называли корпусными артполками. Важной особенностью этих формирований было наличие тяжелых пушек-гаубиц 122-мм и 152-мм калибра. Они создавали не только математическое, но и качественное превосходство над артиллерией противника.

Битва под Сенно могла закончиться еще быстрее, если бы немцы не оставили в Борисове два своих мотопехотных батальона, танковый батальон и противотанковый дивизион. Эти части остались охранять стратегически важную переправу через Березину. Данные подразделения оказались под Сенно только 7 июля, уменьшив численное превосходство 5-ого мехкорпуса до двухкратного.

5 июля 1941 года началась подготовка к битве под Сенно. 14-я танковая дивизия и 7-й мехкорпус совершили 40-километровый марш-бросок и заняли исходные для предполагавшегося контрудара позиции. Это был район Островно – Гнездиловичи – Светогоры в 10 километрах восточнее реки Черногостница. Другая 18-я танковая дивизия несколько задержалась. К полудню следующего дня она сосредоточилась по обеим сторонами реки Оболянки. 5-й мехкорпус занял позиции в районе Орши.

6 июля битва под Сенно вступила в активную фазу. В 14-й танковой дивизии были образованы два отряда (в каждый включили роту танков и батальон мотопехоты). Эти соединения попытались форсировать Черногостницу и удержаться на западном берегу реки. Одному отряду действительно удалось оставить за собой небольшой плацдарм около озера Сарро. В это время силы 18-й танковой дивизии подошли к восточным окраинам Сенно и там вступили в упорный бой с немцами. Вечером противник был выбит из города. На этом участке фронта советские войска перешли к обороне. Это был единственный их успех за все время проведения операции.

7 июля танковая битва под Сенно продолжилась. Всю предшествующую ночь советские солдаты готовили переправы на Черногостнице. Утром части 14-й танковой дивизии выдвинулись по ним на западный берег ключевой реки. Продвижение захлебнулось после 4 километров пути. Танки столкнулись с главными силами 7-й танковой дивизии вермахта. Советские соединения понесли тяжелые потери и откатились на исходный восточный берег. Затем они вернулись к Островно и приступили к эвакуации своей материальной части.

Меж тем немцы с севера начали наступление на Сенно, где оборонялась 18-я танковая дивизия. Красная армия оставила город к полудню 8 июля. В это время 5-й мехкорпус вел ожесточенный бой с танками противника в 20 километрах южнее Сенно. Ему удалось разорвать колонну немцев, однако последовавшая контратака восстановила статус-кво.

9 июля 14-я и 18-я танковые дивизии отступили на восточный берег Оболянки. Немцы из захваченного Сенно начали выдвижение к автомагистрали на Смоленск. 10 числа передовые отряды вошли в Обольцы. К полудню немцы прошли 40 километров и добрались до автомагистрали в 30 километрах к западу от Орши. Советский 5-й механизированный корпус столкнулся с угрозой полного окружения. Его командование приняло решение отступать, то же самое делали остатки танковых дивизий.

Итак, танковое сражение под Сенно для советской армии закончилось ничем. Войска не выполнили ни одну из поставленных перед ними задач. Не удалось пройти и половины пути до Лепеля. Согласно плану основной удар наносился по флангу полоцкой группировки немцев, однако она не понесла никаких потерь – до нее просто не добрались. За неполную неделю боев было потеряно около 70% техники. Остатки танковых дивизий утратили боеспособность и в дальнейшем продолжали откатываться на восток, пока окончательно не исчезли в «котле» под Смоленском.

В чем заключалась причина этой неудачи? 17 июля 1941 года около поселка Лиозно в Витебской области в плен был взят старший лейтенант Яков Джугашвили – сын Иосифа Сталина. На допросе он сетовал на ужасные авиационные атаки немецких юнкерсов. Такая же точка зрения отстаивалась в донесениях командования в Москву. Позже она перекочевала в советскую историографию и долгое время считалась непреложной истиной. Главной причиной, по которой было проиграно сражение под Сенно, считали всесокрушающую и вездесущую немецкую авиацию, с утра до ночи пикировавшую и валившую бомбы на красноармейцев.

Однако на деле все было гораздо сложнее. Сказалась неспособность командования маневрировать и налаживать связь между различными формированиями. Кроме того, у Красной армии просто не было опыта ведения столь широкомасштабных операций, в то время как вермахт пришел в СССР, имея за плечами множество побед в Европе. Все это делало бесполезным численное и качественное превосходство советских войск.

Состояние командного состава оказалось подорванным после недавно прошедших репрессий. Большая часть опытных военных, прошедших в том числе и гражданскую войну, была расстреляна или сидела в лагерях. Это не могло сказаться на том, как закончилась битва под Сенно. Последствия спешки и неправильных решений на первом этапе войны отразились на множестве неудач на Западном фронте. Эта тенденция распространилась не только на Лепельский контрудар, но и на всю кампанию 1941 года.

С точки зрения потерь битва под Сенно 1941 года соответствовала типичным пропорциям той войны. Немцы на 1 убитого теряли приблизительно 4 раненных (всего потери составили 468 человек). Было утрачено около 50 единиц техники (танков). Самые большие потери пришлись на бой с 5-м механизированным корпусом около Сенно 7 – 9 июля.

Совсем другие цифры были у советских войск. 5-й и 7-й мехкорпуса потеряли почти все свои танки (в совокупности более 1000 единиц, что примерно в 20 раз больше, чем у противника). Даже сегодня историкам в точности не удалось выяснить куда делась та техника. Цифры, которые попадали в отчеты командования Красной армии нередко не соответствовали действительности и из-за этого их невозможно свести с данными немцев.

Тем не менее, в точности известно, что, когда завершилось танковое сражение под Сенно 1941 года, в 18-й танковой дивизии не осталось ни одного из 220 танков, в 14-й – осталось14 танков, в 13-й 5 танков из 393. В то же время лучше дело обстояло с автомобилями. Например, в 14-й дивизии осталось 34 легковых и 475 грузовых машины, а также 56 бензоцистерн.

Личные потери советских формирований, как и в случае немецких, полностью соответствовали пропорциям страшного для СССР 1941 года. Например, согласно официальному донесению во все той же 14-й танковой дивизии погибли 193 человека, ранения получили 359, а еще более 3 тысяч человек числились пропавшими без вести. Однако эти цифры сегодня вызывают сомнения. Они противоречат тому факту, что на вооружении полка 25 июля было лишь 552 единицы стрелкового оружия (винтовки), тогда как согласно отчету без пополнения в строю должно было остаться более 5 тысячи человек.

Чудовищный разрыв между фактами и донесениями можно объяснить лишь желанием руководства формирований скрыть и заретушировать свои неудачи перед начальством. На начальном этапе войны подобные истории были обыденным делом. Не стала исключением и битва под Сенно. Потери Красной армии и вермахта в любом случае были несоизмеримыми, и именно этот показатель нагляднее всего демонстрирует катастрофу начала Великой отечественной войны.

В сражении под Сенно участвовало вдвое больше танков, чем под Прохоровкой

Лет 15 назад, будучи собкором республиканской газеты, я вынужден был часто ездить в столицу, иногда – на служебной машине, которая была придана сразу нескольким корреспондентам, использовавшим ее по очереди. На пути в Минск водитель обычно сворачивал на стоянку возле мемориального комплекса «Хатынь», и мы наскоро перекусывали в придорожном кафе. Был там и большой ресторан, который, кажется, назывался «Партизанский бор», но туда мы не заходили: он предназначался для высоких гостей и богатых туристов, и меню там было изысканным и дорогим. Кроме того, вкушать деликатесы поблизости от сожженной вместе с жителями деревни казалось мне святотатством.

Во время одной из таких остановок я незаметно затесался в группу туристов, чтобы вместе с ними послушать экскурсовода. Тем более, что на этот раз им оказался сам директор музея «Хатынь и Курган Славы» Анатолий Белый, с которым я был знаком по Минску, когда он работал в музее Великой Отечественной войны, где работала и моя однокурсница по филфаку, впоследствии кандидат исторических наук Татьяна Грошева.
После экскурсии мы с А. Белым отошли в сторону, разговорились. И я сказал ему, что узнал недавно из одной центральной российской газеты, что деревню Хатынь сожгли, собственно, не немцы, а полицаи, выходцы с Украины.

Я знаю об этом давно, - согласился директор музея, - но должен повторять официальную версию.
И тут, услышав, наверное, о чем разговор, в диалог вмешался один из туристов, коренастый, очень худой старик с характерными следами ожогов кожи на лице и руках.
- Всю правду о войне никогда не скажут, - вступил он в беседу. – Знаете ли вы, ученые люди, где и когда было крупнейшее в танковое сражение?

Озадачил он нас таким вопросом.
- На Курской дуге, - не задумываясь, ответил я.
- Под Прохоровкой, на Белгородском направлении, - уточнил дипломированный историк Анатолий Белый.
- Моб вашу ять с этой Прохоровкой, - замысловато возмутился старик. Спекшаяся кожа на лбу побелела, он полез в пиджак за папиросами, медали на груди звякнули, и я мысленно отметил на его орденских планках ленточки «Красной Звезды» и «Красного Знамени».

Далась вам эта Прохоровка, - продолжал он. – Да там с обеих сторон было от силы восемьсот танков, хотя врут, что больше тысячи. А под Сенно, где был я в сорок первом, сошлось две с лишним тысячи танков и самоходных орудий. Только нас там раздолбали и погнали на восток, поэтому пишут про Курскую дугу и Прохоровку. А про Сенно молчали и будут молчать.

При мне был карманный диктофон, я включил его и записал нервную речь ветерана. Он утверждал, что в начале войны, в первых числах июля 1941 года, был командиром танка и попал в составе 5-го корпуса 20-й армии генерала Курочкина в битву с немецкой танковой армией, где с обеих сторон было не меньше 2 тысяч боевых машин. И было это 6 июля 1941 года, за 2 года до битвы под Прохоровкой, о которой рассказывается во всех учебниках истории и военных мемуарах советских полководцев. А вот из того, что наговорил тогда на мой магнитофон бывший танкист, следовало, что танковое сражение под Сенно было действительно уникальным по количеству противоборствующих машин. И одним из самых больших по числу жертв со стороны советских войск.
- Наши танки были слабее немецких во всех отношениях, - говорил участник Сенненской битвы. – И моторы уступали немецким по мощности, и броня была тоньше, и пушка похуже. А главное, у немцев уже хватало опыта. Перли они на нас уверенно, били снарядами с ходу, и наши танки горели, как свечки. Моя машина была подбита минут через десять после начала боя, - рассказал старик. – Механик-водитель погиб сразу, а я обгорел, но успел выбраться из танка. Все наши, кто уцелел тогда, попали в окружение, а после того, как вышли из него, в нашем полку осталось всего шесть танков и около двадцати человек раненых. Отступали кое-как сперва до Дубровно, потом – до Смоленска, а оттуда нас отправили под Москву, где наш корпус был переформирован.
Вернувшись в Витебск, я перенес запись с кассеты на бумагу и уже назавтра, как обещал, почтой отправил текст Анатолию Белому. Вскоре получил от него ответ.

«Судя по всему, старик говорил чистую правду, - писал историк. – Я нашел подтверждения правоте его слов. В шеститомной «Истории Великой Отечественной войны Советского Союза 1941-1945 гг. (т. 2, 1961 г., с. 40) сообщается, что 6 июля 1941 года войска 20-й армии, которой командовал тогда генерал-лейтенант П.А.Курочкин, предприняли контрудар из района Орши по войскам 3-й танковой группы (по нашей классификации – армии) немцев. В контрударе участвовали 7-й и 5-й танковые корпуса, которые имели около 1 тысячи танков. Примерно столько же машин имела и 3-я танковая группа противника. Вот и выходит, - писал А.Белый, - что с обеих сторон в сражении участвовало около 2 тысяч танков – вдвое больше, чем под Прохоровкой. В той же книге сказано, что «в жестоких боях наши механизированные корпуса нанесли врагу большие потери и отбросили его на 30-40 км в сторону Лепеля. Но возле Сенно немцы бросили в контрнаступление 47-й моторизованный корпус». Именно здесь, надо полагать, - писал Анатолий Белый, - и произошла та битва, о которой в Хатыни рассказывал нам ее участник. И, судя по тому, что сообщается о ней в официальной истории, это была действительно самая крупная танковая битва Великой Отечественной войны, а следовательно, - и Второй мировой, и всех войн ХХ века. Другое дело, что итоги ее были для советской стороны незавидные. Как сообщается в упомянутом издании, «до 15 атак в день выдерживали наши войска, а затем им пришлось вырываться из окружения и отступать».

Далее в письме А.Белого было следующее: «Советские источники о наших потерях в том сражении не сообщали, но если действительно все наши танки погибли (а в этом сомневаться не стоит), то можно смело говорить о не менее чем 5-ти тысячах погибших - солдат и офицеров. В других капитальных трудах по истории войны, - писал А. Белый, - о танковой битве под Сенно уже ничего нет. Правда, в 12-томной «Истории Второй мировой войны 1939-1945 гг.», изданной при Л. Брежневе, на странице 46 тома 4-го битва под Сенно расценивается как обычный «контрудар наших войск силами 5-го и 7-го механизированных корпусов 20-й армии генерала П.А.Курочкина по дивизии 3-й танковой группы немцев на лепельском направлении в районе Сенно». О количестве танков и жестокости боев – ни слова. Все завуалировано военной терминологией и так мудрено изложено, что даже историку трудно понять».

Тогда, 15 лет назад, историку Анатолию Белому было трудно понять это смутное изложение фактов. Но с позиции нашего нынешнего опыта все очень даже понятно. Другое было время, другие идеологические установки. Каждое слово о войне подвергалось цензуре Главпура – Главного политического управления Министерства обороны СССР.
В тех просеянных цензорами книгах уже ничего не изменить. Но нам, современным белорусам, грешно замалчивать тот несомненный факт, что самая крупная и жестокая танковая битва ХХ века развернулась не где-нибудь, а на Витебщине, под Сенно… И главе нашего независимого государства надо бы не устраивать торжественное открытие музейного комплекса вымышленной непонятно для чего «Линии Сталина», а порадеть об увековечении героев, павших под Сенно в неравном бою с гитлеровскими бронированными полчищами. Правильно, что президент Беларуси возлагает цветы под Прохоровкой в России. Но почему бы не возложить цветы и под Сенно, где горели, как свечки, советские танки и где до сих пор нет хотя бы скромного знака в память о той страшной, великой битве моторов и людей?

Давно пора отдать должное подвигу танкистов, сложивших головы за родную землю, за свободу потомков. Уважение к их памяти послужило бы не лишним вкладом Беларуси в увековечение трагических и славных страниц общей истории Европы и мира.

Немецкий танк Pz.Kpfw. II из 17-й тд, уничтоженный во время боёв у Сенно.

Именно здесь в 50 с лишним километрах юго-западнее Витебска 6 июля 1941 года в жестоком кровавом бою сошлись не на жизнь, а на смерть более двух тысяч боевых машин СССР и Третьего рейха. А это более чем в два раза превышает количество техники, которая была задействована в боях на Курской дуге, где, согласно официальной советской версии, сражались 1200 советских и немецих танков и самоходных артиллерийских установок (кстати, по более поздним уточненным данным, их число не превышало одной тысячи с обеих сторон).

Впрочем, при любом раскладе получается, что танковое сражение под Сенно является поистине уникальным по количеству задействованной бронетехники за всю историю войн! Однако в отличие от Курской дуги, о которой написано великое множество книг и снято немало кинофильмов, о битве на Витебщине долгое время почти ничего не было известно.

К началу июля 1941-го ситуация на фронте для советской стороны складывалась критическая. После того как был взят Минск и практически разгромлены основные силы советского Западного фронта, в вермахте полагали, что дорога на Москву для них теперь открыта. В частности, 3 июля начальник германского генштаба генерал-полковник Гальдер записал в своем дневнике следующее: «В целом уже можно сказать, что задача разгрома главных сил противника перед Западной Двиной и Днепром выполнена"…

Но главным «сюрпризом» для немецких войск стал совершенно неожиданный танковый контр-удар неприятеля в направлении Лепеля, который начался рано утром 6 июля. Перед двумя механизированными корпусами 20-й армии Западного фронта советское командование поставило задачу разгромить оторванные от основных сил танковые группы противника и остановить их наступление на Витебск.

Наиболее ожесточенное сражение в рамках контрудара произошло у небольшого города Сенно, где ревели тысячи моторов, выстрелы орудий слились в один многоголосый хор, а горящая броня щедро поливалась человеческой кровью. К концу дня советским танковым соединениям удалось полностью завладеть этим населенным пунктом. Однако удержать город оказалось непросто: на следующий день Сенно трижды переходил из рук в руки, но к исходу дня оказался все-таки под контролем советских войск.

8 июля немецкая сторона бросили на штурм города все имеющиеся у нее в этом районе резервы. После кровопролитных боев советским войскам пришлось оставить Сенно и отойти к шоссе Витебск - Смоленск. Тем временем часть советских танков продолжали наступление на Лепель. Возможно, им удалось бы закрепить успех, но противнику также удалось обойти советские позиции и 9 июля захватить Витебск. В результате еще до форсирования Днепра перед вермахтом была открыта прямая дорога на Смоленск, а затем и на Москву. Дальнейший смысл в продолжении контрудара автоматически отпадал, и командующий 20-й армией генерал-лейтенант Курочкин приказал приостановить наступление на Лепель.

Остатки советских частей отступили под покровом ночи, прикрываясь лесными массивами, однако многим так и не удалось вырваться из окружения. Кроме того, у многих бронированных машин закончились горючее и боеприпасы.

Именно здесь, согласно официальной версии, попал в плен самый знаменитый участник битвы под Сенно - сын Сталина Яков Джугашвили, младший офицер 14-го гаубичного артполка 14-й танковой дивизии 7-го мехкорпуса.

Причины поражения

В чем же причины неудачи советского Лепельского контрудара? По мнению историков и военных специалистов, главная из них заключается в слабой подготовке операции и отсутствии времени на получение необходимой разведывательной информации. Очень плохо была налажена связь, в результате чего участникам контрудара зачастую приходилось действовать вслепую.

Кроме того, по многим параметрам советская техника уступала бронетехнике Третьего рейха. Устаревшие танки Т-26, БТ-5, БТ-7, не могли успешно противоборствовать более современным немецким машинам. Советские моторы уступали немецким по мощности, а 20-миллиметровая танковая броня пробивалась снарядом любого калибра. Особенно положение усугубляли устаревшие бензиновые двигатели, из-за которых, по словам участников событий, советские танки горели как свечки. И несколько десятков Т-34 и KB ничего здесь не могли изменить.

Значительные потери советские войска потерпели и от активных действий немецкой авиации. Вот что писал в одном из своих докладов генерал-майор танковых войск Борзиков: «5-й и 7-й мехкорпуса дерутся хорошо, плохо только то, что их потери очень большие. Причем самые серьезные - от авиации...»

Итоги и уроки Сенно

По подсчетам современных специалистов, в ходе указанного контрудара советская армия потеряла свыше восьмисот танков и около 5 тыс. солдат и офицеров. Однако и противоположная сторона оказалась изрядно потрепанной.

Еще одним косвенным итогом Лепельского контрудара стала постепенная перестройка Красной армии. Согласно Директивному письму от 15 июля 1941 года, кроме решения о расформировании неповоротливых мехкорпусов ставился вопрос о необходимости перехода к системе небольших армий в пять, максимум шесть дивизий без корпусных управлений и с непосредственным подчинением дивизий командующим армий.

Какие же уроки можно извлечь из опыта тех дней? Наверное, в первую очередь то, что не всегда получается сразу «бить врага на его территории», как обещала довоенная советская пропаганда. Несмотря на то, что с тех пор прошло почти 70 лет, тема эта не теряет актуальности, особенно в то время пока «дружественное» нам НАТО все ближе подбирается к нашим границам… Не случайно в наши дни пример Сенно уже широко рассматривается при подготовке современных российских танкистов и вошел в ряд специализированных пособий.

Однако до сих пор даже в Белорусском государственном музее истории крайне мало материалов, касающихся Лепельского контрудара: на небольшом стенде представлены лишь несколько фотографий и скромный макет танка.

Танки Pz.Kpfw. II Ausf. C. 17-й тд вермахта уничтоженный в ходе боев в районе Сенно

Советские танки Т-34(левее имеет заводской №723-11, командир лейтенант Боковиков, правый № 97- 767, командир танка сержант Любар) и БТ-7, застрявшие 7 июля 1941 года во время преодоления вброд речки Черногостница под Витебском в ходе участия в контрударе под Сенно и Лепелем.

Танк БТ-7, опрокинутый взрывом авиабомбы. Западный фронт, 5-й МК, район Сенно, июль 1941

Советские танки Т-34 и БТ-7, застрявшие 7 июля 1941 г. во время преодоления вброд р. Черногостница под Витебском в ходе участия в контрударе под Сенно и Лепелем. Машины из состава 27-го тп 14-й тд 7-го МК 20-й армии Западного фронта.

подорвавшиеся 06.07 на минах два КВ 14 тд 7 мк и Pz. 2 -фламенго- 101 бт, неподалеку от моста через р.Черногостицы

танк КВ-2 14тд 7 мк участвовал в обороне Витебска, подбив 10 танков и раздавив несколько орудий - июль 1941

немцы после атаки осматривают застрявшие танки - Толочино - июль 1941

Pz-IV, Западный фронт, июль, район Сенно.

Танк установлен в г. Сенно Витебской обл. Именно Здесь произошло САМОЕ крупное танковое сражение Второй Мировой войны. (около 2 тыс танков)

Битва под Сенно .

О крупнейшем танковом сражении Второй мировой войны

А это более чем в два раза превышает количество техники, которая была задействована в боях на Курской дуге, где согласно официальной советской версии, сражались 1200 советских и немецких танков и самоходных артиллерийских установок.
Впрочем, при любом раскладе получается, что танковое сражение под Сенно является поистине уникальным по количеству задействованной бронетехники за всю историю войн! Однако в отличие от Курской дуги, о которой написано великое множество книг и снято немало кинофильмов, о битве на Витебщине долгое время почти ничего не было известно.

Этому имеется одно простое объяснение: если под Прохоровкой советские войска одержали победу, ставшую одной из переломных в войне, то в Белоруссии они потерпели сокрушительное поражение и понесли огромные потери.
К началу июля 1941-го ситуация на фронте для советской стороны складывалась критическая. После того как был взят Минск и практически разгромлены основные силы советского Западного фронта, в вермахте полагали, что дорога на Москву для них теперь открыта. В частности, 3 июля начальник германского генштаба генерал-полковник Гальдер записал в своем дневнике следующее: «В целом уже можно сказать, что задача разгрома главных сил противника перед Западной Двиной и Днепром выполнена"…

Однако генерал поторопился в оценках - вскоре вермахт ожидал неприятный сюрприз: 5 июля на пути к Витебску передовые немецкие части натолкнулись на ожесточенное сопротивление советских войск и были остановлены.
Но главным «сюрпризом» для немецких войск стал совершенно неожиданный танковый контрудар неприятеля в направлении Лепеля, который начался рано утром 6 июля. Перед двумя механизированными корпусами 20-й армии Западного фронта советское командование поставило задачу разгромить оторванные от основных сил танковые группы противника и остановить их наступление на Витебск.

Лепельский контрудар 1941 г.

Ле́пельский контруда́р (также Битва под Сенно) — советское наступление в направлении Лепель (Белорусская ССР) с 6 июля по 10 июля 1941 года, часть Витебского сражения.

Было предпринято с целью остановить продвижение ударных частей вермахта на Витебск. Наступление окончилось неудачей.

Предшествующие события

После взятия Минска и разгрома основных сил Западного фронта в Белостокском и Минском котлах немецкие ударные соединения начали продвижение к рубежу рек Западная Двина и Днепр, с тем чтобы затем начать новое наступление на Московском направлении.

На Витебском направлении наступал 39-й моторизованный корпус (командующий — генерал танковых войск Р. Шмидт) из состава 3-й танковой группы Г. Гота. Шедшая в авангарде 7-я танковая дивизия (генерал-майор Г. фон Функ) 4 июля взяла Лепель и продолжила продвижение на восток.

Захват Витебска должен был обеспечить дальнейшее наступление на Смоленск и, далее, на Москву.

Южнее, вдоль Московского шоссе, наступал немецкий 47-й моторизованный корпус (генерал танковых войск Й. Лемельзен;

в авангарде — 18-я танковая дивизия) 2-й танковой группы Г. Гудериана, имевший целью выйти в район Орши. Для обеспечения связи между 39-м и 47-м мотокорпусами (и стыка между 3-й и 2-й танковыми группами) на Сенно была направлена 17-я танковая дивизия (генерал-майор К. фон Вебер).

Планы советского командования

Для того чтобы остановить противника, советское командование решило нанести удар по наступающей группировке противника силами двух свежих мехкорпусов.

Прибывший в войска новый командующий Западным фронтом маршал С. К. Тимошенко в своей Директиве № 16 в ночь на 5 июля приказал:

Подготовить контрудар 7-м и 5-м механизированными корпусами во взаимодействии с авиацией в направлениях Островно и Сенно, для чего 7-й механизированный корпус сосредоточить в районе Лиозно и 5-й механизированный корпус в районе Девино, ст. Стайки, Ореховск. Успех развивать 7-м механизированным корпусом в направлении Камень, Кубличи и 5-м механизированным корпусом — на Лепель…

Глубина ударов была определена: для 5-го мехкорпуса до 140 км — из района Высокое на Сенно, Лепель, и для 7-го мехкорпуса до 130 км — из района Рудня на Бешенковичи, Лепель. После выхода в район Лепеля 7-й мехкорпус должен был нанести удар во фланг и тыл полоцкой группировки противника (57-го мотокорпуса 3-й танковой группы), 5-й мехкорпус должен был развивать наступление на запад, на Гленбоке и Докшице.

С юга наступление обеспечивала 1-я мотострелковая дивизия, которая оборонялась вдоль Московского шоссе против немецкой 18-й танковой дивизии и которую усилили 115-м танковым полком 57-й танковой дивизии. Однако её боевые действия обычно описывают отдельно. Начало наступления намечалось на утро 6 июля.

Силы сторон

РККА

5-й механизированный корпус (генерал-майор Илья Прокофьевич Алексеенко)

13-я танковая дивизия (полковник Фёдор Устинович Грачев)

17-я танковая дивизия (полковник Иван Петрович Корчагин)

Отряд 109-й моторизованной дивизии.

5-й мехкорпус перебрасывался с Украины в район восточнее Орши: танковые части прибыли к 4 июля, другие продолжали выгружаться до 8 июля, основные силы 109-й моторизованной дивизии, тыловые и ремонтные части не прибыли вообще (решением командования мехкорпус обслуживал армейский сборный пункт аварийных машин в Орше). Также на Украине остались разведбат и батальон связи 13-й танковой дивизии. Всего корпус имел на вооружении 927 танков.

7-й механизированный корпус (генерал-майор В. И. Виноградов)

14-я танковая дивизия (полковник Иван Дмитриевич Васильев)

18-я танковая дивизия (генерал-майор Фёдор Тимофеевич Ремизов)

7-й мехкорпус с началом войны начал выдвижение на запад из Московского военного округа и к 30 июня сосредоточился в районе Лиозно. 1-я мотострелковая дивизия была выведена из подчинения корпуса и переброшена в район Борисова, где сразу вступила в бой. К началу боёв корпус (без 1 мсд) имел на вооружении 507 танков.

В состав советской 20-й армии (командующим накануне назначен генерал-лейтенант Павел Алексеевич Курочкин ), кроме двух мехкорпусов, входил 69-й стрелковый корпус (153-я, 229-я и 233-я стрелковые дивизии), занимавший дефиле Витебск—Орша, и несколько отдельных стрелковых дивизий.

По данным Л. Н. Антонова, 20-я армия была дополнительно усилена 4 артполками и 5 зенитными артдивизионами. Всего она насчитывала более 130 тыс. личного состава, свыше 1000 танков, 1500 орудий и минометов, в т. ч. более 600 минометов и 500 противотанковых пушек.

А. В. Исаев уточнил количество бронетехники: в обоих мехкорпусах на вооружении находилось более 1400 танков, в том числе 47 КВ и 49 Т-34. Кроме того, имелось около 330 бронеавтомобилей.

Действия 20-й армии с воздуха поддерживала 23-я смешанная авиадивизия (169-й и 170-й истребительные авиаполки, 213-й и 214-й бомбардировочные авиаполки, 430-й штурмовой авиаполк Осназ и 401-й истребительный авиаполк Осназ), всего 124 самолета, из них 26 неисправных.

Приказ на поддержку наступления получила также 12-я бомбардировочная авиадивизия, базировавшаяся в районе Витебска, однако к этому времени она уже понесла большие потери в первые часы войны.

По отчету командующего ВВС Западного фронта, на 8 июля (в разгар контрудара) авиация 20-й армии насчитывали 58 самолетов; еще 166 самолетов находились во фронтовом подчинении.

Вермахт

С немецкой стороны в танковом сражении юго-западнее Витебска приняли участие сначала 7-я и 17-я танковые дивизии вермахта.

7-я танковая дивизия (генерал-майор Г. фон Функ) имела танковый полк трёхбатальонного состава. К началу июля это было уже изрядно потрепанное соединение: из имевшихся в ней на 22 июня 1941 года 265 танков в строю оставалось 149 единиц.

17-я танковая дивизия (генерал-майор К. фон Вебер) имела танковый полк двухбатальонного состава. По данным А. Исаева, к 4 июля 17-я танковая дивизия насчитывала всего 80 из имевшихся на начало кампании 239 танков и БТР.

9 июля в районе боёв подошла немецкая 12-я танковая дивизия (генерал-майор Йозеф Гарпе ), что окончательно склонило чашу весов в пользу противника.

С воздуха действия немецких войск поддерживал 8-й авиакорпус Вольфрам фон Рихтгофена.

ТТХ советских танков

ТТХ немецких танков

	начало выпуска	двигатель	скорость			запас хода
		карб., 57 л.с.			2х7,9 мм MG-13
					2х7,9 мм MG-34
Командирские танки - гибрид Pz-I и Pz-II, вооружение - пулеметное
		карб.,130-140	40 по шоссе		1х7,9 мм MG-34
					1х7,9 мм MG-34
			40 по шоссе	1×37 мм L/46,5	3х7,9 мм MG-34
					3х7,9 мм MG-34
		карб.,250-300			2х7,9 мм MG-34
					2х7,9 мм MG-34

Боевые действия

Боевые действия на северном фланге советского Западного фронта. 1-10.VII.1941

1. Линия Полоцкого УРа.

2. Окружение отряда советской 17-й танковой дивизии в районе Цотово, Толпино.

Из-за отсутствия взаимодействия между советскими мехкорпусами и даже отдельными танковыми дивизиями боевые действия свелись к разрозненным боям на р. Черногостница, в районе Сенно (в полосе наступления 7-го мехкорпуса) и в районе Толпино, Цотово (в полосе наступления 5-го мехкорпуса).

Действия 7-го мехкорпуса

14-я танковая дивизия, начав наступление 6 июля, не смогла преодолеть рубеж р. Черногостница восточнее Бешенкович. По итогам боя 6 июля командующий 20-й армией генерал-лейтенант П. А. Курочкин доносил маршалу С. К. Тимошенко: «Отсутствие успеха в корпусе объясняю неумением командования организовать бой, отсутствием взаимодействия между артиллерией и танками, слабой работой штабов, недостаточной поддержкой и прикрытием со стороны авиации, позволяющей авиации противника безнаказанно бомбардировать части корпуса…».

Несмотря на это, весь следующий день 7 июля 14-я танковая дивизия продолжала безуспешно атаковать рубеж р. Черногостница. По отчету комдива-14 полковника И. Д. Васильева, в бою 7 июля участвовало 126 танков: из них КВ — 11, Т-34 — 24. В бою было потеряно свыше 50 % танков и более 200 человек убитыми и ранеными.

Немецкие источники говорят об уничтожении 74 советских танков, что в целом совпадает с советскими данными.

Всё это время советская 18-я танковая дивизия вела бой за Сенно с передовым отрядом немецкой 17-й танковой дивизии, но не дождавшись поддержки со стороны 14-й дивизии, вынуждена была 8 июля оставить Сенно.

Действия 5-го мехкорпуса

Дивизии 5-го мехкорпуса также начали наступление 6 июля, но продвигались очень медленно (из-за раскисших после летних ливней дорог) и к 20.00 смогли пройти в направлении Лепеля только 13-15 км. Зато на следующий день они атаковали растянутые походные колонны немецкой 17-й танковой дивизии, продвигавшейся на Сенно, и прорвались в район Цотово и Толпино. В итоге порядки немецкой дивизии оказались разорваны.

Однако оставление Сенно частями 7-го мехкорпуса резко ухудшило положение 5-го мехкорпуса: 8 июля части немецких 7-й и 17-й танковых дивизий атаковали 5-й мехкорпус со стороны Сенно во фланг и тыл, передовые части 5-го мехкорпуса оказались в окружении.

9 июля в 16.30 в связи с наступлением противника севернее Витебска советское наступление приостановлено. Поступил приказ вывести мехкорпуса из боя.

Именно здесь, согласно официальной версии, попал в плен самый знаменитый участник битвы под Сенно - сын Сталина Яков Иосифович Джугашвили , младший офицер 14-го гаубичного артполка 14-й танковой дивизии 7-го мехкорпуса.

Остатки 5-го мехкорпуса отошли в район Орши, где по приказу командующего 20-й армией П. А. Курочкина заняли рубеж обороны «по-пехотному». При выходе из окружения погиб командир 25-го танкового полка 13-й танковой дивизии полковник А. Н. Муравьев. Остатки мотострелкового полка 17-й танковой дивизии вырвались из окружения только 20 июля.

Потери

Согласно данным исследования «Год 1941 — уроки и выводы» (1992), всего за время Лепельского удара советские войска потеряли 832 танка.

А. Исаев приводит потери 5-го мехкорпуса (без учета окруженного отряда 17-й дивизии) в 646 человек (в т. ч. 138 убитых и 357 пропавших без вести).

Согласно журналу боевых действий 5-го мехкорпуса, в результате боев 8-10 июля в районе Толпино и Цотово потери составили:

13 ТД — 82 танка, 11 машин, 3 трактора, 1 бронемашина.

17 ТД — 244 танка, 8 тракторов, 20 машин.

Отряд 109 МСД — 40 танков, 1 машина.

Корпусные части — 11 бронемашин.

Потери противника неизвестны. В том же исследовании 1992 года потери оценены как: до 4 пехотных полков, несколько артбатарей и до 300 танков; однако эти данные явно завышены, так как «4 пехотных полка и 300 танков» — это почти все, чем располагал противник в полосе советского контрудара.

Последствия

Советский контрудар закончился неудачей. Сковав действия советских войск, немецкий 39-й мотокорпус форсировал 8 июля Западную Двину тремя дивизиями в районе Уллы. 9 июля 20-я танковая дивизия 39-го мотокорпуса 3-й танковой группы Г. Гота ворвалась в Витебск.

Противнику даже не пришлось менять свои планы. 9 июля 1941 года начальник немецкого Генерального штаба генерал-полковник Ф. Гальдер записал в свой дневник: «На северном фланге 2-й танковой группы противник предпринял ряд сильных контратак с направления Орша против 17-й танковой дивизии. Эти контратаки удалось отбить. Наши потери в танках незначительны, однако людские потери довольно велики…»

Вечером этого же дня он записал: «Ввиду ослабления нажима противника в районе Сенно 2-й танковой группе удастся перейти в наступление в соответствии с планом, а именно — 10.7 на участке от Старого Быхова и севернее…»

Кроме того, тяжёлые потери в двух механизированных корпусах облегчили противнику в последующие дни прорыв в район Смоленска.

Оценка

В. Бешанов привел слова, сказанные попавшим вскоре в немецкий плен сыном И. В. Сталина Я. И. Джугашвили — командира батареи 14-го гаубичного артполка 14-й танковой дивизии:

Неудачи русских танковых войск объясняются не плохим качеством материала или вооружения, а неспособностью командования и отсутствием опыта маневрирования... Командиры бригад — дивизий — корпусов не в состоянии решать оперативные задачи. В особой степени это касается взаимодействия различных видов вооруженных сил».

Доклад Арсения Борзикова, генерал - майора танковых войск:

5-й и 7-й мехкорпуса дерутся хорошо, плохо только то, что их потери очень большие. Причем самые серьезные - от авиации противника, которая применяет поливку зажигательной смесью...

Причины поражения

Более того - значительной части советских танкистов пришлось вступать в бой буквально с колес. На момент поступления приказа о проведении контрудара многие части направлялись по железной дороге в Киевский особый военный округ, а некоторые эшелоны уже успели разгрузиться западнее столицы Украины.
Кроме того, по многим параметрам советская техника уступала бронетехнике Третьего рейха. Устаревшие танки Т-26, БТ-5, БТ-7, не могли успешно противоборствовать более современным немецким машинам.

Советские моторы уступали немецким по мощности, а 20-миллиметровая танковая броня пробивалась снарядом любого калибра. Особенно положение усугубляли устаревшие бензиновые двигатели, из-за которых, по словам участников событий, советские танки горели как свечки. И несколько десятков Т-34 и KB ничего здесь не могли изменить.

Значительные потери советские войска потерпели и от активных действий немецкой авиации. Вот что писал в одном из своих докладов генерал-майор танковых войск Борзиков в своем докладе: «5-й и 7-й мехкорпуса дерутся хорошо, плохо только то, что их потери очень большие. Причем самые серьезные - от авиации противника...»

Итоги и уроки Сенно

Неудача танкового прорыва на Лепель привела к потере боеспособности двух советских механизированных корпусов, которых очень недоставало в ходе последующего Смоленского сражения. Кроме того, в результате этого поражения на Западном фронте образовалась огромная брешь, которой сразу же постарались воспользоваться немецкие ударные соединения. Потери были поистине невосполнимы.
По подсчетам современных специалистов, в ходе указанного контрудара советская армия потеряла свыше восьмисот танков и около 5 тыс. солдат и офицеров. Однако и противоположная сторона оказала изрядно потрепанной.

Несмотря на то, что Лепельский контрудар и не достиг своей цели, советским танковым частям удалось временно отбросить противника на 40 километров в сторону Лепеля и несколько дней оборонять занятые рубежи, оттянув на себя значительный резерв неприятеля. В результате чего немецкие войска потеряли целую неделю, и наступательный темп вермахта первых дней войны сильно замедлился.
Еще одним косвенным итогом Лепельского контрудара стала постепенная перестройка Красной армии. Согласно Директивному письму от 15 июля 1941 года, кроме решения о расформировании неповоротливых мехкорпусов ставился вопрос о необходимости перехода к системе небольших армий в пять, максимум шесть дивизий без корпусных управлений и с непосредственным подчинением дивизий командующим армий.
Однако до сих пор даже в Белорусском государственном музее истории Великой Отечественной войны крайне мало материалов, касающихся Лепельского контрудара: на небольшом стенде представлены лишь несколько фотографий и скромный макет танка.

Память

На р. Черногостница в месте её пересечения Бешенковичским шоссе установлен памятный знак.

В 2011 году в Сенно в память о советском контрударе 1941 года открыт памятник в виде танка ИС-3.

Причины поражения

Итоги и уроки Сенно

Какие же уроки можно извлечь из опыта тех дней? Наверное, в первую очередь то, что не всегда получается сразу «бить врага на его территории», как обещала довоенная советская пропаганда. Несмотря на то, что с тех пор прошло почти 70 лет, тема эта не теряет актуальности, особенно в то время пока «дружественное» нам НАТО все ближе подбирается к нашим границам... Не случайно в наши дни пример Сенно уже широко рассматривается при подготовке современных российских танкистов и вошел в ряд специализированных пособий.