Онлайн сервисы 

Сообщение о выдающихся деятелях французской революции. Деятели французской революции



МИРАБО (деятель Французской революции)

МИРАБО́ (Mirabeau) Оноре Габриель Рикети (1749-91), граф де, деятель Великой французской революции. Был избран депутатом в Генеральные штаты в 1789 от 3-го сословия. Приобрел популярность обличениями абсолютизма. По мере развития революции Мирабо, сторонник конституционной монархии, стал лидером крупной буржуазии. С 1790 тайный агент королевского двора.
* * *
МИРАБО́ (Mirabeau) Оноре Габриель Рикети, граф де (9 марта 1749, замок Биньон, Прованс - 2 апреля 1791, Париж), деятель Великой французской революции, публицист, оратор.
Юность Мирабо
Родителями Мирабо были маркиз Виктор Рикети де Мирабо, знаменитый экономист и богатый аристократ, и Мария Женевьева, урожденная де Вассан. Юные годы Оноре Габриеля были омрачены разладом и имущественной тяжбой между родителями.
Получив основательное домашнее образование, Мирабо продолжил учебу в частном военном пансионе в Париже (1764-68).
Бурная жизнь
С юных лет Мирабо проявлял авантюризм, необузданный характер и страсть к удовольствиям. С места военной службы он бежал, спасаясь от обманутой девицы и кредиторов. Брак с богатой наследницей Эмили де Мариньян (1772) оказался неудачным, супруги вскоре расстались (их сын Виктор умер в детстве). Борясь с мотовством сына, маркиз де Мирабо добился домашнего ареста Оноре Габриеля (1773), его ссылки, а затем заключения в замок Иф и крепость Жу (1775). Отсюда Мирабо бежал вместе с женой местного сеньора, маркизой Софи де Монье, прихватившей с собой значительную сумму денег (1777). После ареста и суда Мирабо на два года оказался узником Венсенского замка (1778-80). После освобождения он опротестовал свой арест и выиграл дело; на суде Мирабо защищал себя сам, демонстрируя блестящий ораторский дар.
Литературное творчество
Растущей славой Мирабо был обязан не только авантюрным похождениям и великолепным речам, но и своим сочинениям. В них проявились его убежденность в просветительских идеях, обширная эрудиция, легкое и острое перо публициста. Он написал памфлеты «Опыт о деспотизме» (1776) и «О тайных приказах и государственных тюрьмах» (1778), где разоблачал произвол властей.
Известность приобрела фундаментальная книга Мирабо «Прусская монархия» (1788), написанная в Пруссии, где он находился с дипломатическим поручением правительства. Перу Мирабо принадлежит множество памфлетов, статей по вопросам экономики, истории, политики, дипломатии, переводы из Гомера, Тацита, Боккаччо.
Трибун революции
В Генеральные штаты Мирабо был избран (1789) от третьего сословия Прованса, поддержав его требования об отмене сословных привилегий. Он сразу же становится одним из авторитетнейших вождей революции. Его голос постоянно звучит в Учредительном собрании, он участвует в разработке Декларации прав человека и гражданина (см. ДЕКЛАРАЦИЯ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА И ГРАЖДАНИНА) и Конституции; его газета «Письма к моим избирателям» - одна из самых читаемых.
Убежденный сторонник конституционной монархии, он видел в ней гарантию стабильной власти, собственности и свободы граждан. Вместе с тем он пользовался огромной популярностью в радикальных кругах парижских революционеров. Мирабо стремился занять министерский пост, чтобы укрепить власть короля и сдержать развитие революционной анархии. Он наладил секретную связь с двором (апрель 1790), регулярно представляя королю записки, в которых предлагал способы спасения монархии (искреннее признание конституции, влияние на общественное мнение через газеты, укрепление армии). Находясь на гребне славы, Мирабо заболел и вскоре умер. С величайшими почестями его прах похоронили в Пантеоне (см. ПАНТЕОН (усыпальница)) в Париже. Однако спустя полтора года послания Мирабо королю стали достоянием гласности. Революционеры заклеймили Мирабо как предателя, ведшего «двойную игру», а его останки вынесли из усыпальницы великих людей.


Энциклопедический словарь . 2009 .

Смотреть что такое "МИРАБО (деятель Французской революции)" в других словарях:

    Мирабо (Оноре Габриель Рикети) - Мирабо. Портретный бюст скульптора Ж. А. Гудона. Мрамор. 1800 г. Мирабо. Портретный бюст скульптора Ж. А. Гудона. Мрамор. 1800 г. () граф, деятель Французской революции XVIII в. Был избран депутатом в Генеральные штаты в 1789 г. от 3 го сословия … Энциклопедический словарь «Всемирная история»

    Современная энциклопедия

    - (Оноре Габриель Рикети) (1749 1791), граф, деятель Французской революции. Был избран депутатом в Генеральные штаты в 1789 от 3 го сословия. Приобрёл популярность обличениями абсолютизма. По мере развития революции Мирабо, сторонник… … Энциклопедический словарь

    Мирабо - (Mirabeau) (Оноре Габриель Рикети) (1749 91), граф, деятель Французской революции конца 18 в. Был избран депутатом в Генеральные штаты в 1789 от 3 го сословия. Приобрел популярность обличениями абсолютизма. По мере развития революции Мирабо,… … Иллюстрированный энциклопедический словарь

    МИРАБО Оноре Габриэль Рикетти, де, граф (Mirabeau, 1749 1791) выдающийся политический деятель, публицист, оратор, поэт. Выходец из аристократии, М. стал в эпоху Великой французской революции вождем либеральной крупной буржуазии. В генеральных… … Литературная энциклопедия

    - (Mirabeau) Мирабо (Mirabeau), Оноре Габриэль Рикети де (Riqueti) (1749 1791) Граф. Политический деятель времен Великой Французской революции. Пытался спасти конституционную монархию, по мере развития революции стал лидером крупной буржуазии.… … Сводная энциклопедия афоризмов

    Мирабо (Mirabeau) Оноре Габриель Рикети (Riqueti) (9.3.1749, Биньон, близ г. Немур, 2.4.1791, Париж), граф, деятель Великой французской революции. Родился в богатой аристократической семье. В молодости ввиду крайне беспорядочного образа жизни,… …

    Оноре Габриэль Рикетти, граф де Мирабо Оноре Габриэль Рикетти де Мирабо (фр. Honoré Gabriel Riqueti, comte de Mirabeau, 9 марта 1749(17490309) 2 апреля 1791) сы … Википедия

    В Википедии есть статьи о других людях с такой фамилией, см. Мирабо. Оноре Мирабо Honoré Gabriel Riquetti, comte de Mirabeau … Википедия

    I Мирабо (Mirabeau) Виктор Рикети (Riqueti), маркиз де (5.10.1715, Пертюи, Прованс, 13.7.1789, Аржантёй), французский экономист. В своих первых работах разделял идеи Меркантилизма, затем примкнул к физиократам (См. Физиократы).… … Большая советская энциклопедия

Великая Французская революция – и ее последствия

Оноре Мирабо. Гравюра Хонвуда по рисунку Раффе. Государственный музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина. Москва.

Во Франции, как и в других странах, движущей силой революции выступили не разбойники, а наиболее грамотные и профессионально подготовленные слои общества! Круг тех, кто реально определял события во Франции 1791 г. «был ограничен людьми просвещенными». Они-то и «контролировали все силы и всю власть в государстве», будучи главной силой в обществе в силу умственных способностей, экономической независимости и образованности (Минье). На первом этапе Французской революции важную роль сыграл граф Оноре Габриель Мирабо (1749–1791), дворянин, перешедший на сторону революции, автор многотомной «Истории прусской монархии под управлением Фридриха Великого», «Опыта о деспотизме», «О государственных тюрьмах». Вначале он приобрел известность в общественных кругах не столько сочинениями, с которыми был знаком узкий круг читателей, а скандалами (он дерзко украл чужую жену) и последующим тюремным заключением. Обыватель туп, он редко читает умные книги, но охотно поглощает скандально-любовное чтиво. Вскоре Мирабо стал одним из лидеров оппозиции… Во Франции к концу XVIII в. сложилось положение, когда верховная власть уже не пользовалась доверием большинства народа. Против короля выступили не только третье сословие, но и парламент, и даже брат короля, Филипп-Эгалите. Старый парламент не склонен был жертвовать во имя народа привилегированным положением. Мирабо во?звал к мобилизации сил народа. Попытки напуганного короля как-то обмануть или умилостивить депутатов оказались тщетны. Стали поговаривать о готовящемся военном перевороте. Режим задумал силой штыков сломить патриотов. Мирабо в гневной речи клеймит иностранных сателлитов, купающихся «в вине и золоте», а также реакцию короля и его окружения, которое спит и видит, как бы половчее разогнать в собрании «левых».

Любая революционная эпоха, сопровождающаяся переходом от одной формации к другой, требует от деятелей своего времени самопожертвования, героизма, ума и воли. Эти качества были наглядно продемонстрированы французской буржуазией. Как скажет один из известных героев Великой Французской революции Сен-Жюст: «Le grand secret de la revolution c`est d`aser!» (франц. «Великий секрет революции – это дерзать!»). 4 мая 1789 г. созываются Генеральные штаты. Событие революционное, так как Генеральные штаты не собирались давно. В 1614 г. дворянство Франции презрительно указало депутатам их место (сравнив их со слугами), а через полгода и вовсе распустило штаты, заявив тем, что они «устали» и им надо «отдохнуть». Народ, однако же, ничего не забывает. Полтора века спустя дворянам и королю также предложат «отдохнуть» – иным на гильотине, а затем спустя еще более чем столетие некий матрос в России скажет Учредительному собранию: «Караул устал!» Депутаты представляли 93 процента населения Франции (духовенство, дворянство, буржуа, крестьяне). Они назвали себя Национальным собранием и приступили к радикальным реформам.

Необходимо ясно понять, более четко и ясно, что же представляли собой тогдашние Генеральные штаты. Господствующей формой правления времени этого были сословные собрания. Даже такие наиболее передовые в политическом отношении страны как Англия и США считали представительное собрание по французской модели чрезвычайно опасным для сохранения власти привилегированных слоев. Хотя об участии в его работе трудящихся речи не было. Рабочих там отсутствовали вовсе. Во время торжественного шествия для принятия присяги Генеральными штатами заметили только одного крестьянина в национальном костюме. И все же то, как средний класс Франции постарался «слить выборных в одну палату», заслуживает самых высоких похвал. Тем самым законодательная власть создала некую основу общенародного единства . Франция обрела то, чего так не хватает другим странам. Акт этот заложил «краеугольный камень, на котором воздвигнуто здание революции». Свой резон был и в том, что палата представителей среднего класса провозгласила себя Национальным собранием . Народ требовал реальных реформ и компетентного управления страной, а этого можно добиться только при концентрации власти в руках представительного и единого национального собрания ! В противном случае сословные палаты (дворянство, духовенство, буржуазия) не позволили бы работать на благо всего народа и государства. Именно поэтому король, высшее дворянство, часть духовенства Франция все время интриговали против Национального собрания, яростно сопротивляясь его созданию. Король настоятельно требовал от депутатов «разделиться и заседать отдельно». Как не вспомнить библейское изречение о государстве, разделившемся в основе своей, которое ждет неминуемая гибель.

Мирабо в ответ на приказ короля «Разойтись и заседать отдельно!» скажет, что депутаты собрания выражают волю всего народа. Он дерзко воскликнет: «Находясь здесь по воле народа, мы разойдемся, только уступая силе штыков». Историк А. Манфред пишет: «С этого дня, с этой исторической фразы, на которой почти двести лет воспитывалось поколение французских школьников, Мирабо вошел в мировую историю». Он стал «героем в глазах всего цивилизованного мира» (В. Васильев). В решающий для страны час в том парламенте Франции нашлись мужественные и решительные люди, выступившие против монарха и его злоупотреблений. Даже в России (в книге Радищева «Путешествие из Петербурга в Москву») чувствуется «тон Мирабо и других бешеных Франции». Знаменательно и то, что на полях пятой главы черновика «Евгения Онегина» портрет Мирабо рисует А. С. Пушкин.

14 июля 1789 года – дата знаменательная для всего мира… Парижане взяли штурмом Бастилию. Абсолютистская власть пала. В Труа народ казнил мэра, ворвался в ратушу, заставил чиновников продавать продовольствие. Схожие события происходят в Страсбурге, Амьене, Руане, других городах. Аристократов и высоких господ охватил животный страх. Когда-то Мирабо бросил крылатую фразу «Молчание народа – урок королю». И вот народ заговорил… Взята Бастилия – оплот тирании. Народ сразу же после хлеба требовал одного – «Оружия!» Перед властью, дворянами, богачами забрезжила угроза «Варфоломеевской ночи»! Что произошло, если взглянуть на события несколько шире? Идет тотальное вытеснение старой преступной камарильи. Историки назвали те события (июля 1789 г.) «муниципальной революцией»… Мы скажем иначе: «Это – восстание Народа!» Фактически вооруженные отряды патриотов выгнали администрацию короля! Режим всем настолько опостылил, что роялистские силы и внутренние войска ничего уже не могли поделать. В этом главный урок восстания, принявшего общенародный характер. У тех лидеров хватило воли и смелости предстать людьми дела, а не пустых слов и обещаний. Третье сословие шло к победе – и победило!

Государственный музей изобразительных искусств им. А.С. Пушкина. Москва.

Жители восставшего Парижа приветствовали своих вождей бурными возгласами типа: «Да здравствует Мирабо – отец народа!» Французы говорят: «Le style c`est I`home» («Стиль – это человек»). Мирабо называли «путеводной звездой Европы», «гигант, язычник и титан». Его трудолюбие поражало всех. «Один день для этого человека был больше, чем неделя или месяц для других; количество дел, которые он вел одновременно, баснословно; от принятия решения до приведения в исполнение не пропадало ни одной минуты» (Дюмон). Говорят, он одним из первых дал определение понятию «цивилизация». Его популярность в первое время была просто невообразимой, а его смерть, якобы, исторгла у некоторых французов слезы отчаяния (едва ли не впервые со времен кончины Людовика XII). Мирабо запечатлелся в сознании народа Франции как лидер первых и триумфальных дней восстания. Он был создан для любви и политики. Для того и другого одновременно. Есть такие натуры, что в кровати и парламенте ведут себя одинаково (с равным пылом). Надолго их, как правило, не хватает. Мирабо готов был из революции сделать роман, в котором ему, разумеется, уготована роль первого любовника. Шатобриан дал ему характеристику: «Уродство Мирабо, наложившееся на свойственную его роду красоту, уподобило его могучему герою «Страшного суда» Микеланджело… Глубокие оспины на лице оратора напоминали следы ожогов. Казалось, природа вылепила его голову для трона или для виселицы, выточила его руки, чтобы душить народы или похищать женщин. Когда он встряхивал гривой, глядя на толпу, он останавливал ее; когда он поднимал лапу и показывал когти, чернь бежала в ярости». Это был вихрь, «клубящийся хаос Мильтона». Однако суть власти – это организация хаоса.

Мы не можем подробно рассказывать о событиях тех лет. Стоит вспомнить дни, когда массовое недовольство масс стало перерастать в вооруженные выступления. Всегда есть грань, за которой Народ окончательно порывает с правящей элитой – и тогда раздается клич: «На фонари!» Главным лицом в любой Революции всегда был и будет народ. Такая «точка кипения» наступила после падения Бастилии и формального утверждения «Декларации прав человека и гражданина». В начале после ее принятия народ ничего не понял. Как же так? Феодализма, вроде бы, уже нет, все живут «в условиях демократии», с тиранией старой партии покончено, а бедняки по-прежнему стоят в очередях. Да и денег у них как не было, так и нет. Положение могли бы спасти займы, но финансисты, увы, не имеют родины. Патрули Лафайета запрещают выражать недовольство. Власти схватили Марата, Друга Народа, лишили свободы издателей патриотических журналов и газет. В то время как страна голодала, в Версале, как встарь, устраивались попойки. Шампанское текло рекой, их Величества утомленно отдыхали после охоты, Мария Антуанетта в роскошном платье милостиво принимала знаки внимания. Фиестов пир, на котором, по греческой мифологии, царю подано мясо собственных детей, пир сыновей Иова (завершился полным крахом «их дома»). Английский историк Карлейль (у которого мы берем описание последующих сцен) далее рассказывал, что эти приемы и пиры возмутили измученных и голодных тружеников, месяцами не видевших хлеба. И тогда своё слово сказали славные французские женщины, подлинные героини Великой Французской революции. 5–6 октября они двинулись на Версаль, это прибежище королей и знати, каким в России исторически являлся и является Кремль (или раньше – Царское Село).

Парижские женщины в походе на Версаль 5 октября 1789 г. Гравюра Берто с картины Приёра. Государственный музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина. Москва.

«Вставайте, женщины; мужчины-лентяи не хотят действовать, они говорят, что мы должны действовать сами! И вот, подобно лавине с гор, потому что каждая лестница – это подтаявший ручей, толпа грозно растет и с шумом и дикими воплями направляется к Отель-де-Виль. С шумом, с барабанным боем или без него; вот и Сент-Антуанское предместье подоткнуло подолы и, вооружившись палками, кочергами и даже проржавевшими пистолетами (без патронов), вливается в общий поток. Грандиозное зрелище… представляло множество Юдифей, всего от восьми до десяти тысяч, бросившихся на поиски корня зла!.. Национальные гвардейцы выстраиваются на наружной лестнице, опустив штыки, но десять тысяч Юдифей неудержимо рвутся вверх – с мольбами, с простертыми руками, только бы поговорить с мэром… И вот двери разлетаются под ударами топоров: Юдифи взломали арсенал, захватили ружья и пушки, три мешка с деньгами и кипы бумаг. Захваченные пушки привязаны к… повозкам; в качестве канонира восседает мадемуазель Теруань с пикой в руке и в шлеме на голове «с гордым взглядом и ясной прекрасной наружностью»; некоторые считают, что ее можно сравнить с Орлеанской девой, другим она напомнила «образ Афины Паллады». Затем они идут на Версаль с грозными и драматическими криками: «Хлеба! Хлеба!»

Мы уважаем и глубоко чтим во французах их давнюю революционную страсть. Слава тебе, нация мыслителей, поэтов, революционеров! Почему одни восстают, а другие рабски и скотски терпят угнетение!? Шлоссер, работая над историей XVIII в., однажды спросил аббата Грегуара: «Скажите же мне, наконец, каким образом Робеспьер мог так ворочать всей Францией?» Грегуар преспокойно ответил: «Да в каждой деревне был свой Робеспьер!» Он мог бы добавить: «Робеспьер – воплощение того, что творилось в то время в каждой деревне». А разве в России в каждой деревне и городе нет своего Стеньки Разина или Емельки Пугачева (а если исходить из нынешних нравов, то и своего «Соловья-разбойника»)?! Важно тщательно разобраться в том, при каких обстоятельствах у общества возникает потребность в роковых фигурах? Что же, в конце концов, выводит на авансцену Робеспьера, Жанну Д`Арк?

Чем интересен опыт первого революционного этапа? Ясностью, прозрачностью политических, имущественных, экономических интересов. Тому, кто пожелает знать, куда идет страна накануне той или иной «бури», нет нужды копаться в бумагах, пускаться в досужие теоретические рассуждения. Взгляните на состав правительств, мэрий, дум, муниципалитетов. Обратите внимание на тех, кому досталась большая часть земли и имущества. Обещаю: получите ответы на все главные и наиболее интересные вопросы. Менее всего придавайте значение речам демагогов. Все грандиозные политические события, в ряду которых, конечно же, и Великая Французская революция, заключают в себе экономический ящик Пандоры. Богатства всюду ограничены. За них ведется отчаянная схватка (не на жизнь, а на смерть).

Немецкий исследователь Г. Кунов в книге о французской революции («Die revolutionare Zeitungsliteratur wahrend der Jahre 1789-94») писал о наличии внутри движущих сил во Франции острых противоречий. Уже в конце 1789 г., спустя восемь месяцев после созыва Генеральных штатов, не только представительство третьего сословия в Национальном собрании распалось на разные энергично боровшиеся друг с другом партии, но и среди парижского населения бушевала партийная борьба; и почти каждое из этих разнообразных течений уже имело свою газету, которая писала для него, отстаивая его права. Имели свои органы и низшие социальные слои. Радикальная буржуазия, большинство полупролетарской интеллигенции читали «Парижскую революцию» Лустало. Студенты, литераторы, представители необеспеченных слоев, безвестные художники, адвокаты читали «Революции Франции и Брабанта» Камиля Демулена, а интеллигентные рабочие, мелкие мастера, отчасти и интеллигентный пролетариат – газету Марата «Друг народа». Противоречивый характер материальных интересов явственно выразился внутри буржуазного лагеря. Обнаружилась невозможность создания единой политической платформы. Газета Марата выступила как представитель интересов рабочих и мелких ремесленников, проповедуя борьбу против финансистов-спекулянтов, купцов, рантье, надменных академиков, тогда как «Французский патриот» Бриссо был голосом состоятельной буржуазии (выступив против трудящихся масс). Классовые противоречия обострялись тем больше, чем дальше развивалась революция. В Бордо треть муниципалитета была составлена из юристов, а две трети из негоциантов (крупная и средняя буржуазия). Мирабо громит эти муниципальные органы: «алчные муниципалитеты, нисколько не радеющие о счастье народа и веками занятые только тем, что множат его оковы и расточают плоды его труда». В Марселе ситуация иная. Там против спекулянтов, воров, монополистов выступил единый фронт народа, включая национально мыслящую среднюю буржуазию. В городе тружеников Лионе сложилась радикальная ситуация (введен низкий избирательный ценз, ворье сажают, патриоты берут в руки прессу). Там ворье в полном составе пойдет на гильотины. Расклад интересов примерно таков и в любой другой стране.

Наиболее бурные события происходят в сфере собственности… Повсюду идет откровенный передел церковного и государственного имущества (по сути дела, это грабеж). Захват столь лакомых кусков новой буржуазией дал ей возможность сразу же окунуться в болото спекуляций. Вот уж величайший шанс загрести невероятный куш – d`une seule haleine (франц. «одним махом»). Подобно факиру, деньги добывали прямо из воздуха. Но так как ничто из ничего не возникает, всем было ясно, что «приватизаторы» тянули из кармана государства. Буржуазия понимала, что обманула народ, ибо «ничего не могла ему дать». Надо было хоть что-то подсунуть массе (помимо «демократических сказочек»). И тогда эти господа во всю мощь своей продажной прессы затрубили о «правах человека» (объявив сей чахлый плод величайшим достижением). Разумеется, было бы верхом наивности полагать, что простому народу передадут вот так во владение национальное имущество на миллиард франков. Демократия буржуазии охотнее обратит к народу «лик горгоны Медузы»! Жан Жорес писал: «Но во что превратилось это право на жизнь в обществе, где столько человеческих существ гибнут под тяжестью чрезмерных лишений? Во что превратилось право на труд в обществе, где безработица обрекает на нужду стольких людей, жаждущих трудиться?» Надо отдать должное французским патриотам. Это был мужественный и грамотный народ. Патриоты призывали отказаться от наивной веры в банки и займы. В условиях нестабильности те всегда крадут (по-крупному) и вывозят звонкую монету (или припрятывают ее), что парализует экономику страны. Что делать? Ясно – ограничить их власть! Главный сборщик налогов, депутат третьего сословия от Парижа г-н Ансон говорил в Национальном собрании (1790): «Предоставим администрации старого порядка совершать ошибки, прибегая к промежуточным кредитам: покажем наконец всей Европе, что мы сознаем всю огромность наших ресурсов, и очень скоро мы уверено вступим на широкую дорогу нашего освобождения, вместо того, чтобы плутать по узким, извилистым тропинкам раздробленных займов и кабальных договоров». К словам патриота надо бы прислушаться в России, если бы наша компрадорская буржуазия не следовала девизу «Virtus post nummos!» (Добродетель после денег).

У всякой революции, народного движения непременно есть Гора и Жиронда, «авангард» и «болото». Среди представителей последнего масса тех, кто быстрее и полнее воспользовались результатами перемен (прежде всего бюрократы, спекулянты, часть интеллектуалов из числа придворной челяди, представители официальной оппозиции, получившие наделы и ордена). Все эти вчерашние «честные люди» тут же принялись отхватывать самые жирные куски. Народу же бросили «кость» в виде неизвестно что из себя представлявшей «свободы». Однако наиболее дальновидные деятели Горы тотчас раскусили трюк «демократов». Они говорили: «Вы хотите свободы без равенства, а мы хотим равенства, хотим, потому что без равенства мы не можем представить себе свободы. Вы – «государственные люди», вы хотите организовать республику для богатых, а мы люди не государственные… мы ищем законов, которые извлекли бы бедных из нищеты и сделали бы из всех людей при всеобщем благосостоянии счастливых граждан и ярых защитников нашей обожаемой республики».

Противоречия заложены в самой основе буржуазной революции. Бриссо возмущался: как же можно уравнять «талант и невежество, добродетели и пороки, места, жалования, заслуги»? Как можно ставить на одну доску парламентария и землекопа? Другая сторона стремилась к «всеобщему благосостоянию», к передаче власти «в руки общин и народных обществ». Конечно, столь диаметрально противоположные интересы трудно, пожалуй, даже невозможно воплотить в жизнь. Власть должна идти на уступки народу. Такое решение требует большого ума, воли, совести, не говоря уже о серьезных талантах и способностях..

Выдающийся деятель французской буржуазной революции Жан-Поль Марат (1743–1793), павший впоследстви? от кинжала Шарлотты Корде (эту сцену монументально изобразит художник Жак Луи Давид), по понятиям тогдашнего времени принадлежал к буржуазии. Его отец, чертежник, рисовальщик, преподаватель иностранных языков, хотел видеть сына ученым. Марат получил хорошее воспитание. Юноша любил читать, усердно занимался в библиотеке города Невшателя, увлекался историей, географией, мечтал о путешествиях. В школе он изучал языки: немецкий, английский, итальянский, испанский и голландский. Читал по-латыни и по-гречески. О жизненных планах юноши можно было судить по следующему признанию самого Марата: «В пять лет я хотел стать школьным учителем, в пятнадцать лет – профессором, писателем – в восемнадцать, творческим гением – в двадцать». Марат – подлинный сын народа. Поэтому его, как и Робеспьера, крупная буржуазия не любит и боится. Для них Мирабо и Дантон ближе и роднее подобно тому, как родные сыновья дороже подкидыша. Карлейль даже называл Марата проклятым человеком, фанатическим анахоретом, Симеоном Столпником, пещерным жителем. Мы думаем иначе… Это – Человек с большой буквы. Среди множества талантов и сильных личностей Франции той поры никто, пожалуй, не был столь близок к нуждам и заботам простого народа. Мирабо заполучил славу «оратора», маркиз Лафайет – славу «героя Нового Света», Дантон – «спасителя Отечества», Робеспьер – титул «Неподкупного», и лишь Марат – скромное имя «Друга Народа»… Можно с полным правом утверждать: «Его гений приблизил революцию!» Найдется ли сегодня хотя бы один, кто с такой же одержимостью и яростью отстаивал бы заботы и нужды Народа?! Кстати, ведь и он вел свое происхождение не от плебеев, а от «буржуа». Наше отношение к нему выразим лишь фразой: «Summa cum pietate» (лат. «С величайшей почтительностью»).

Когда летом 1790 г. Национальное Собрание издало декрет, по которому три четверти совершеннолетних граждан Франции были напрочь лишены прав участвовать в избирательных собраниях (это право предоставлялось лишь состоятельным), Марат назвал этот закон позорищем первого года свободы. Он призвал беднейшую часть населения к протесту, а в случае необходимости даже к восстанию. Трибун призывал не уповать на речи членов Собрания и не думать, что можно ими накормить народ. Нужны конкретные и жесткие меры (в сфере регулирования цен, налогов, подвоза зерна, муки и т. д.). Именно Марат предупреждал народ об опасности измены представителей знати и высшей буржуазии. Он высмеивает «идолов» буржуазии – Мирабо и Лафайета. Мирабо в течение нескольких месяцев истратил на покупку имений около 3 млн. ливров, тогда как еще пару лет тому назад он вынужден был, как образно выразился историк, «заложить у ростовщика свои штаны за шесть ливров». Откуда у господина «революционера» и «реформатора» такие бешеные деньги на покупку дорогостоящих особняков и содержание наложниц?! Из каких бездонных источников эта сволочь нашла средства на покупки замков и вилл? Генерал Лафайет характеризуется Маратом как жалкий болтун и политический комедиант, который готов ради власти вступить в союз с самим чертом (кстати, и Наполеон Бонапарт назвал Лафайета не иначе как «простофилей»).

Жан-Поль Марат.

Зато вот простые люди Франции любили Марата всем сердцем. Хотя в 1795 г. «золотая молодежь», это скопище экзальтированных невежд, которых полно в любой стране, выбросит священный прах из Пантеона, разобьет его скульптурное изображение. Однако разве не это же видим мы в Англии, когда тела героев славной революции – Кромвеля, Брэдшоу, Айртона – вытащили из усыпальниц в Вестминстере и повесили вверх ногами, когда в 1790 г. молодые ничтожества, после пьянки, вскрыли могилу великого Милтона в церкви святого Джайлса, растащив и распродав его бренные кости?! Разве не такую же вакханалию толп видели мы в революционной, а потом и в «демократической» России, где осквернялись церкви, а затем и многие памятники культуры?! (Ныне все те же «сокрушители основ» из невежественных толп подрывают столпы государства!) Везде один и тот же принцип разрушения и мести, которым обычно руководствуются самые ничтожные, тупые подонки («шпана»).

Марат всей своей жизнью и трудом революционного журналиста доказал, что честная народная газета («Публицист Французской республики»), громящая воров, предателей и негодяев, для тиранов куда опаснее пушек и армий. Клика не простит ему его позиции: «Недостаточно помешать увеличению нищеты, нужно начинать с ее уничтожения». Никого так люто не ненавидели предатели и мошенники, как его и Робеспьера. За что? Марат сам ответил на вопрос: «Я хорошо знаю, что мои произведения не созданы для успокоения врагов отечества: мошенники и изменники ничего так не боятся, как разоблачения. Поэтому число злодеев, поклявшихся погубить меня, огромно». Стоит ли жалеть, что в нем ученый и врач уступил место публицисту и революционеру? Ведь, без титанических усилий этих героев человечество не сделало бы шагов в нужном направлении. Марат отдал всего себя делу служения революции. Он обладал каким-то особым нюхом на предателей отечества (выявил связи Мирабо с королевским двором, измену Лафайета и Дюмурье и т. д.). Он же одним из первых заговорил и на языке террора. Толпа жаждет мести. Он писал в 1790 г.: «Шесть месяцев назад пятьсот-шестьсот голов было достаточно. Теперь, возможно, потребуется отрубить 5–6 тысяч голов». Затем он заговорит уже о 20 тысячах и даже 200 тысячах голов. Да, за все надо платить… Тогда-то и явилась из Кана «мстительница» Шарлотта де Корде (праправнучка великого поэта и драматурга Корнеля). Убийство Марата открыло путь жирондистам. Во имя чего пошла она на жертву? Те, кто пришли на смену Марату, не стоили и его мизинца. Ничтожества, обеспокоенные только собственной наживой. Корде напрасно «умерла за Родину» (как ей тогда казалось). Смерть Марата вызвала вопль радости у ничтожеств. Его подвиг сумел по достоинству оценить великий художник Давид, посвятивший ему картину «Смерть Марата». А в далекой России критик Белинский так сказал о его учении: «Я понял… кровавую любовь Марата к свободе… я начинаю любить человечество по-маратовски».

Жак Луи Давид. Смерть Марата. 1793 г.

Наиболее яркой фигурой, бесспорно, являлся Максимилиан Робеспьер (1758–1794), мрачный гений и герой Великой Французской революции. Робеспьер не был счастлив в юные годы, оставшись сиротой (отец, потомственный адвокат, рано умер). Благодаря поддержке опекуна юноша сумел попасть в коллеж Луи-ле-Гран, представлявший собой школу-интернат. Вместе с ним там учился и Камил Демулен, ставший его другом. Все Робеспьеры из поколения в поколение были судейскими. Учился он хорошо, полностью отдаваясь чтению и грезам о будущем. Его героями и духовными учителями стали Брут, Гракхи, Спартак. Он буквально был напоен римской историей. Видимо, потому его и прозвали Римлянином. Однако время нуждалось в новых идеях. Новая идеология во многом формировалась просветителями, среди которых первое место занимал Жан-Жак Руссо. Во времена молодости Робеспьера жизнь Руссо уже клонилась к закату. Великий философ не сумел скопить хоть малой толики денег и в последние годы проживал в бедности, ища приюта и поддержки. Однажды в имении маркиза Жирардена и произошла знаменательная встреча мыслителя и революционера. Они гуляли по аллеям сада в Эрменонвиле, и там великий Руссо развернул перед студентом панораму мыслей. Содержание беседы так и осталось для всех тайной.

С 1781 г. Робеспьер работает в коллегии адвокатов при Совете Артуа. Хотя первое свое дело он проиграл, удача не покинула его. Она пришла к нему вместе с изобретением Бенджамина Франклина. Тот изобрел громоотвод, и один из жителей решил установить его на крыше своего дома. Однако соседи решили, что он хочет спалить их дома. Робеспьер, который вел это дело в суде, с блеском защитил авторитет науки и свой собственный. Вел он неоднократно и тяжьбы крестьян, так что был прекрасно осведомлен о тяжелом положении народа. Он выступил как публичный политический деятель, обратившись к народу провинции с предложением преобразовать провинциальные штаты (1788). «Нашим штатам, – писал Робеспьер, – нет дела до нужды и нищеты задавленного поборами народа; у них не находится денег, чтобы дать народу хлеб и просвещение, но они необычайно щедры, когда требуется отпустить огромную сумму денег губернатору, которому понадобилось выдать замуж дочь… Наши деревни полны обездоленных, поливающих в отчаянии слезами ту самую землю, которую понапрасну возделывают в поте лица». Уже с первых своих речей в Национальном собрании (его избрали депутатом третьего сословия от Арраса), в мае-июне 1789 г., он ввязался в острейшую политическую борьбу. Вначале его не замечали. Пресса даже путала имя Робеспьера. Однако твердость и суровость его речей начали оказывать свое магическое действие. В 1789 г. газеты отметили лишь 69 выступлений в Учредительном собрании; в 1790 г. – 125; в 1791 г. – уже 328 выступлений (за девять месяцев его деятельности). Даже прославленный Мирабо так оценил его: «Он пойдет далеко, потому что он верит в то, что говорит». Народное восстание 14 июля 1789 г. (ныне это главный национальный праздник французов) пробудило в нем бешеную энергию. Он выступает против той части буржуа, что хотела подавить народное движение. Этим ничтожествам он бросает в лицо фразу: «Не забывайте, господа, что только благодаря этому мятежу нация обрела свою свободу». Грустно, когда у наследников другой великой революции нет ни ума, ни сердца, ни чести, чтобы сохранить в истории великую дату. В первые дни восстания стало ясно, что в его лице Франция обрела радикального, отважного революционера. Он одобрил и поддержал поход народа на Версаль, крестьянские выступления в деревнях, сожжение усадеб ненавистных дворян-помещиков. Это – настоящий вождь «партии равенства» (как назвал его Буонарроти). Хотя он осуждал крайности, выступив против тезиса Жака Ру: «Необходимо, чтобы серп равенства прошелся по головам богатых!», он был против вопиющего неравенства, стремясь к выравниванию состояний (этим путем шли скандинавы и русские революционеры в XX веке).

Подлые и ничтожные умы пытаются сделать из Робеспьера страшилище, деспота, тирана. Однако у истории, в отличие от иных людей, крепкая память. В одной из речей, в речи «О свободе печати», произнесенной 22 августа 1791 года, Робеспьер сказал: «Это, господа, приводит нас к заключению, что нет дела более щекотливого, и, пожалуй, более невозможного, чем издание закона, налагающего наказания за мнения, опубликованные людьми по любым вопросам, являющимся естественными предметами человеческих знаний и рассуждений. Что касается меня, я заключаю, что нельзя издать такого закона… Другой, не менее важный вопрос относится к государственным личностям. Надо заметить, что в любом государстве единственным эффективным тормозом против злоупотребления власти является общественное мнение и, как необходимое следствие, свобода выражать свое индивидуальное мнение о поведении государственных должностных лиц, о хорошем или плохом применении ими той власти, которую им доверили граждане. Но, господа, если это право можно будет осуществлять лишь рискуя подвергнуться всевозможным преследованиям, всевозможным юридическим жалобам государственных должностных лиц, не станет ли этот тормоз бессильным и почти недействительным для того, кто, стремясь выполнить свой долг по отношению к родине, будет разоблачать совершенные государственными должностными лицами злоупотребления власти. Для кого не ясно, каким огромным преимуществом обладает в этой борьбе человек, вооруженный большой властью, располагающий всеми ресурсами громадного кредита и огромного влияния на судьбы индивидов и даже на судьбу государства? Для кого не ясно, что лишь очень немногие люди были бы достаточно мужественны, чтобы предупредить общество об угрожающих ему опасностях? Позволить государственным должностным лицам преследовать как клеветников всех, кто осмелится обвинить их за совершенные ими действия, это значит отречься от принципов, принятых всеми свободными народами».

Максимилиан Робеспьер (1758–1793)

В то же время отвагой и мужеством Робеспьера восхищались многие истинные сыны своих отечеств… Так, Герцен с присущим ему жаром революционера восклицал: «Максимилиан – один истинно великий человек революции, все прочие – необходимые блестящие явления ее и только». Впрочем, он же, прежде восхищавшийся Европою, увидев спустя годы казнь тысяч мятежников (после революции 1848 г. в Париже), скажет в отношении нее уже совсем другие слова: «Дай Бог, чтобы русские взяли Париж. Пора окончить эту тупую Европу».

Дух времени, пробужденный усилиями Монтескье, Гельвеция, Вольтера, Дидро, Руссо, Марата, Робеспьера и стал своего рода джинном, выпущенным из бутылки. Ранее нами уже не раз отмечалось, что идеология Просвещения несла в себе известную долю преклонения перед науками, знаниями, искусством, культурой. Корифеи прошлых лет – Гельвеций (с его тезисом «Воспитание всемогуще»), Локк («Мысли о воспитании»), Руссо – внесли огромный вклад в воспитание революционеров. В школах и институтах нации вырастают будущие мараты и эберы! Карлейль скажет: «Не только евангелист Жан-Жак – нет ни одного сельского учителя, который не внес бы свою лепту»… В особенности, когда к словам учителя прибавляется грозный вид гвардейцев, баррикад, гром пушек! К тому же, для полного развенчания идеологии деспотизма революции понадобились радикальные инструменты перемен.

Представляют интерес взгляды революционеров-якобинцев на воспитание и образование. Дантон однажды сказал: «После хлеба самое важное для народа – школа». Умная национальная буржуазия нуждается в науках и просвещении! После денег это наиболее мощный инструмент влияния. Подлинный переворот совершается в умах, а не в конституциях и правительствах. Шамфор с сарказмом говорил: «Национальное собрание 1789 года дало французскому народу конституцию, до которой он еще не дорос. Оно должно немедля поднять его до этой конституции, учредив разумную систему народного просвещения». Мысль верная, хотя и не бесспорная. Кое-где считают, что достаточно одарить народ конституцией и лишить его при этом достойной системы просвещения. В странах, где у власти недоучки и невежды, школы и вузы брошены на произвол судьбы, а их обитатели прозябают в нищете.

Воззрения Робеспьера в данном вопросе близки к взглядам другого якобинца – Лепелетье де Сен-Фаржо (1760–1793), автора «Плана национального воспитания» (убит роялистом Пери накануне казни короля, поскольку подал голос в поддержку этого акта). Он представил Конвенту план от имени Комиссии народного образования. Очевидно, «Неподкупный» полностью разделял взгляды Сен-Фаржо на проблему образования. Суть документа такова. Дети воспитываются за счет республики. Воспитание должно быть национально ориентированным и равным для всех. Все будут получать одно и тоже питание, одну и ту же одежду, иметь равные условия в приобретении знаний. Воспитание граждан – долг республики. Родители не должны уклоняться от обязательств дать своим детям приличное воспитание. Цель национально ориентированного воспитания – укрепление тела и духа детей, подчинение их благотворной дисциплине, предоставление им полезных знаний в различных профессиях. По окончании обучения воспитанники должны заняться производительным трудом (в ремеслах и земледелии). Жажда знаний и склонность к искусствам и творчеству, по мысли реформаторов, будут всячески поощряться республикой. Обучаться дети должны бесплатно. Их учебу и оплату труда учителей берет на себя государство. Курс обучения разделен на три ступени: общественные школы, институты, лицеи. Туда будут приниматься после получения молодежью национального воспитания, обязательного для всех. Для изучения литературы, наук и изящных искусств выбираются одаренные дети – из расчета один из пятидесяти. Избранники народа содержатся на средства республики. Затем и из них должны быть отобраны самые талантливые, которых и направят учиться дальше. Половина воспитанников республики, с отличием окончивших курс образования в институтах, будет избрана в лицеи, где они пройдут курс обучения в течение четырех лет, находясь на содержании республики. Быть может, в том и заключается природная мудрость французской буржуазии, что она даже после завершения революции не пыталась искоренить ее великих, здравых, прогрессивных начал. Это особенно справедливо в отношении сферы образования и культуры. Вот что можно прочесть в некоторых поздних мемуарах на сей счет: «Во времена террора, в 1793 году, был опубликован декрет Робеспьера, учреждавший бесплатные школы и обязывавший всех молодых французов обучаться чтению, письму, счету и основам сольфеджио. Дети освобождались от посещения публичных школ, если родители могли доказать, что ребенок обучается всему этому частным образом или любыми иными средствами. Декрет не был отменен: короли сохранили наследие своего врага». Французская буржуазия была умнее.

Напомним хронологию перемен в сфере высшего образования. После создания первого университета в Сорбонне (1215) география высшего образования расширяется. Научные исследования в те времена велись не в университетах, а в специальных институтах, таких, например, как Колеж де Франс, основанный в 1530 г., Жардан де Плант (Ботанический сад) – 1626 г., Обсервер де Пари (Парижская обсерватория) – 1672 г., Эколь дес Понс э Шассис (Школа мостов и шоссе) – 1747 г., Эколь дес Минс (Горнорудная школа) – 1783 г. Судьба учреждений науки и образования складывалась своеобразно. В 1793 г. университеты во Франции были упразднены, заменены высшими школами под общим названием «Гран Эколь». Возрождение собственно университетского образования состоится уже в конце XIX века.

С другой стороны, нельзя не признать, что крылатый конь Пегас (символ поэзии), видимо, не случайно явился на свет, во-первых, из капель крови горгоны Медузы и, во-вторых, после того, как Персей отрубил ей голову. Так вот и науки с искусствами становятся доступны массам лишь в итоге завоеваний революции, хотя это не всегда гарантирует их высокий уровень. Гельвеций, Руссо, Дидро указали на то, что неравенство состояний ведет к урезанию прав народа на просвещение. Глашатаи социального прогресса (Тюрго, Сиейес, Кондорсе) говорят, что само по себе равенство в политических правах ничего не даст, если нет равенства на деле (egalite de fait). Желанное равенство, по мысли Кондорсе, представляет собой главную цель социального искусства. Неравенство состояний и образования – главные причины всех зол. Этот акцент все громче слышен в многочисленных наказах избирателей.

Поэтому важно видение проблем образования и воспитания деятелей радикального крыла Французской революции (так называемыми «бешеными»). В их взглядах нашли отражение позиции беднейших слоев населения (Жак Ру, Варле, Леклер и другие). Их идеология исходила из простой посылки: «Революция – дитя Просвещения». К ним были близки и некоторые другие мелкобуржуазные идеологи. Жак Ру говорил, например: «Так как свобода рождается только при свете просвещения, так как забвение обязанностей вытекает из незнания прав, будем распространять просвещение, помогающее человеку познать его достоинство, его могущество, добродетели и чудеса свободы». В другом месте читаем: «Образование для членов великой семьи человечества является тем же, чем оказалось солнце для земли». В том же духе говорят Варле и Леклер. Революция ускорила и прогресс человеческих знаний.

Французы, пожалуй, и явились одной из первых наций на континенте, конституировавших свои просветительские нужды и потребности столь определенно и ясно. Никто не сумел проявить столько воли и настойчивости в усилиях впрячь государство в воз образования. В составленной Варле «Торжественной декларации прав человека в общественном состоянии» говорилось, что воспитание и образование, наряду с проповедью общественной морали, являются священным долгом государства в отношении всех граждан. Только с их помощью становятся реальными обретенные политические права. Свобода не стоит и су, если в результате революции не наступит расцвет школьного образования. Высшее счастье они видели в служении неимущим в качестве добровольных учителей. «Почтенные неимущие, – писал Варле в предисловии к «Плану новой организации центрального клуба Друзей конституции», – при режиме несправедливостей, когда вы не имели понятий о своих правах, политика попов, королей, знати, финансистов и судейских заключалась в том, чтобы держать вас в цепях невежества… Неимущие, несшие до сих пор на себе всю тяжесть общественных бедствий, изучайте законы вашей родины, и вы сможете пользоваться всеми благами конституции; вы сможете возвышать голос в собраниях, и тогда все увидят, что приобретенные знания стирают все грани. Бедные, но образованные, вы превзойдете богатых неучей».

Глава 8 Женщины и Великая французская революция

Из книги Великая Французская Революция 1789–1793 автора Кропоткин Петр Алексеевич

П.А. КРОПОТКИН ВЕЛИКАЯ ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1789–1793 ПРЕДИСЛОВИЕ Чем больше мы изучаем Французскую революцию, тем более мы узнаем, насколько еще несовершенна история этого громадного переворота: сколько в ней остается пробелов, сколько фактов, еще не разъясненных.Дело в

Из книги История мировых цивилизаций автора

§ 4. Великая Французская революция Правовой статус личности в далекой Америке, формы политических, социальных и иных отношений стали предметом постоянного внимания со стороны европейцев, которые сами прокладывали новые пути развития цивилизации. Событием, наложившим

Из книги Еврейский смерч или Украинский прикуп в тридцать серебреников автора Ходос Эдуард

Масонство и Великая французская революция «Масонство и Великая французская революция.…Вспомните французскую революцию, которой мы дали имя «Великой»: тайны ее подготовления нам хорошо известны, ибо она вся – дело рук наших. С тех пор мы водим народ от одного

Из книги Большой план апокалипсиса. Земля на пороге Конца Света автора Зуев Ярослав Викторович

Глава 8. Великая французская смута Я был бы плохим мыслителем и негодным гражданином, если бы, оставаясь сторонником монархии в Лондоне, не стал республиканцем в Париже. И. Бентам Заем под процент есть червь, подтачивающий прибыль. Д. Дефо Моя старая мечта состоит в тот,

Из книги Недооцененные события истории. Книга исторических заблуждений автора Стомма Людвиг

Петр Алексеевич Кропоткин. Великая французская революция

Из книги Евреи России. Времена и события. История евреев Российской империи автора Кандель Феликс Соломонович

Очерк двадцатый Великая французская революция и ее влияние на европейских евреев. Герцогство Варшавское. Евреи России и война 1812 года Полковник А. Бенкендорф: «Мы не могли достаточно нахвалиться усердием и привязанностью‚ которые выказывали нам евреи». Это же отмечали

Из книги Маркиз де Сад. Великий распутник автора Нечаев Сергей Юрьевич

ВЕЛИКАЯ ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ Ну, а дальше происходило то, что сейчас описано в любом учебнике истории. 13 июля 1789 года, в одиннадцать часов утра, революционеры собрались в церкви Сент-Антуан, и в тот же день вооруженном толпой были разграблены Арсенал, Дом Инвалидов и

Из книги Тайны масонства автора Иванов Василий Федорович

Из книги История религий. Том 1 автора Крывелев Иосиф Аронович

ВЕЛИКАЯ ФРАНЦУЗСКАЯ БУРЖУАЗНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1789–1794 гг. И РЕЛИГИЯ Политика французской буржуазной революции конца XVIII в. и созданных ею учреждений в отношении религии и церкви не была единой ни на разных этапах развития революции, ни даже в одни и те же периоды. Как и во всех

Из книги История [Шпаргалка] автора Фортунатов Владимир Валентинович

31. Великая французская революция 1789–1799 гг. Во Франции, как и в Англии, во многих других странах, революция началась с проблемы денег. После кратковременного хозяйственного подъема и мощного взлета национальной культуры к 80-м гг. XVIII в. Франция оказалась на грани

Из книги Философия истории автора Семенов Юрий Иванович

3.7.6. Великая Французская революция и крушение волюнтаризма Казалось бы, что сам ход революции полностью подтверждал волюнтаристический взгляд на историю: появились великие люди, от ума и воли которых зависел весь ход событий: Оноре Габриэль Рикети Мирабо, Жан Поль Марат,

автора Сказкин Сергей Данилович

1. Великая французская революция

Из книги История Франции в трех томах. Т. 2 автора Сказкин Сергей Данилович

Из книги Всеобщая история [Цивилизация. Современные концепции. Факты, события] автора Дмитриева Ольга Владимировна

Великая французская революция Если американская революция прозвучала набатным колоколом, провозвестником конца «старого порядка», то похоронила его революция во Франции. Это было поистине событие огромного исторического масштаба, открывшее новую главу в летописи

Класс 7класс

Тема: Великая французская революция в лицах.

Цель урока : сформировать представление о роли личности в революционных событиях Франции конца XVIII века

Задачи : Обучающая : изучить вклад пяти основных деятелей в развитие основных событий французской революции

Развивающая : умение рассуждать, анализировать, работать с дополнительным материалом, учебником, формулировать выводы

Воспитывающая : : уважительное отношение к истории другого государства, умение выслушать своих одноклассников, умение работать в группе

Оборудование урока: учебник, компьютер, презентация, видеофрагмент, дополнительный раздаточный материал, алгоритм работы и критерии оценивания, интерактивная доска.

Тип урока урок формирования новых знаний с элементами проектной деятельности

Методы, приемы работы: репродуктивный, частично поисковый и проектный метод

Ход урока:

    Организационный момент.

    Актуализация знаний.

На прошлых уроках мы изучили основные периоды французской революции и для начала давайте вспомним события каждого периода:

Этап (называет учитель)

События (отвечают учащиеся)

1.Период конституционной монархии (1789-1792)

Главная движущая сила - крупная аристократическая буржуазия (представители - маркизы Мирабо и Лафайет). В 1791 г. была принята первая Конституция Франции (1789 г.).

2.Жирондистский период (1792-1793).

10 августа 1792 г. монархия пала, король Людовик XVI и королевская семья были арестованы, к власти пришли жирондисты. В сентябре 1792 г. было созвано новое Учредительное собрание - Национальный конвент. Однако в Конвенте жирондисты оказались в меньшинстве. Также в Конвенте были представлены якобинцы, выразители интересов мелкой буржуазии. Большинство в Конвенте составило так называемое «болото», от позиции которого фактически зависела судьба революции.

3.Якобинский период (1793-1794).

31 мая-2 июня 1793 г. власть перешла от жирондистов к якобинцам, устанавливается якобинская диктатура, республика была укреплена. Вторая Конституция.

4.Термидорианский период (1794-1795).

В июле 1794 г. в результате термидорианского переворота якобинцы были свергнуты, а их лидеры казнены. Во французской революции обозначился консервативный поворот.

5.Период Директории (1795-1799).

В 1795 г. была принята новая Конституция Франции. Учреждена Директория - глава государства, состоящий из пяти директоров. Директория была свергнута в ноябре 1799 г. в результате брюмерского переворота под руководством генерала Наполеона Бонапарта. Это ознаменовало конец Великой французской буржуазной революции 1789-1799 гг.

    Целеполагание.

Все перечисленные нами этапы революции связаны и с деятельностью конкретных людей. А так как нам уже известны основные этапы революции, предположите, что же нам предстоит изучить сегодня на завершающем этапе французской революции?

Ответы учащихся

Сегодня нам предстоит изучить вклад известнейших людей Франции в развитие революционных событий.

Наша работа будет состоять из выполнения мини-проектов и их защиты, но для начала мы определим какая личность будет освещена какой группой. Я предлагаю вам несколько высказываний, а ваша задача узнать по высказыванию одного из деятелей революции.

Главный вопрос – практически все яркие деятели революции считали, что их жизни прожиты не зря. Объясните их позицию. К этому вопросу мы вернемся в конце урока.

Портрет первый

Этот образованный человек цивилизованно, без кровопролития, старался решить все проблемы. Его слова прозвучали так: «Эта великая революция обойдётся без злодеяний и без слёз». Он стал выразителем надежд третьего сословия. Его ораторское искусство было непревзойдённым. (Граф Оноре Габриэль де Мирабо)

Портрет второй

На следующий день после взятия Бастилии стал командующим Национальной гвардией. В начале революции популярность его была весьма велика. (Жильбер де Лафайет)

Портрет третий

Этот человек был одним из наиболее популярных в народе якобинцев; его называли Другом народа. Этой чести он был удостоен за энергичную защиту дела революции на страницах одноименной газеты. Журналистом он стал в годы революции; ранее он был врачом и ученым. (Жан Поль Марат)

Портрет четвертый

В результате упорной работы над собой, воодушевленный высокой целью, он из заурядного адвоката превратился в красноречивого оратора, государственного деятеля, прозорливого политика. Осуществление своих представлений о республике, о революции, о нравственности он считал священным долгом человечества. Этот человек не знал пощады и снисхождения к своим оппонентам. (Максимилиан Робеспьер)

Портрет пятый

Этот деятель в Конвенте был лидером группировки умеренных, или снисходительных. Талантливый юрист, он обладал блестящими ораторскими способностями . (Жорж Дантон)

Итак, вы приступаете работать в группе и ваша главная задача при защите своего мини-проекта осветить вклад своего деятеля в развитие революционных событий.

Группы составляют мини-проект: на столах алгоритм работы над мини-проектом, критерии оценивания работы группы руководителем, дополнительный материал, портрет деятеля.

    Открытие нового знания.

Работа над составлением мини-проекта – 8-10 минут

    Изучают дополнительный материал

    Выделяют главное

    Оформляют мини-проект

Защита мини-проекта – 2-3 минуты

    2 человека от группы защищают работу

    Закрепление и итог урока.

Итак, мы подробнее познакомились с одними из самых ярких представителей революционной Франции и теперь вернемся к главному вопросу урока, но для начала посмотрим видеофрагмент, подтверждающий мысль о том, что жизни этих великих представителей революции отданы не зря.

Видеофрагмент

Вернемся к Главному вопросу – все яркие деятели революции считали, что их жизни прожиты не зря? Объясните их позицию.

    Рефлексия . «Я. Мы. Дело»

    «Я»

    «Мы»

    «Дело»

    Доволен ли своей работой на уроке.....

    На сколько мне помогли мои одноклассники.......

    Понял ли материал, узнал ли больше.....

    Выставление оценок руководителями групп.

    Домашнее задание.§ 25-27, подготовка к тесту

МИРАБО (9 марта 1749 г. — 2 апреля 1791 г.). Имя графа Оноре Габриэля Рикетти де Мирабо получило достаточно широкую известность задолго до начала Французской революции. Репутация молодого аристократа носила скандаль-ный характер. Он прославился своими головокру-жительными любовными похождениями, бегства-ми от кредиторов, разгульным образом жизни. В светских кругах его прозвали «донжуан столетия».

Жизнь французского дворянства XVIII в. была, конечно, очень далека от идеалов смирения и отка-за от радостей жизни. Но мало кто так дерзко бросал вызов общепринятому лицемерию и ханжеским нормам, как граф де Мирабо. И это не осталось без-наказанным.

В те времена любой француз, ари-стократ или простолюдин, мог быть бе-зо всякого суда брошен в тюрьму на долгие годы. Достаточно было одного указа короля, даже не гласного, а тай-ного.

Секретные указы короля вновь и вновь преследовали Мирабо. Несколь-ко лет заключения, ссылки, аресты привили ему глубокую ненависть к ти-рании и беззаконию.

В 1774 г. 25-летний Мирабо напи-сал «Опыт о деспотизме». В этом серь-ёзном политическом труде он призывал сограждан смело бороться против произвола. Два года спустя Мирабо без подписи издал этот труд в Лондоне (во Франции издание такого рода в то время было не-возможно).

В водоворот событий Французской революции граф де Мирабо вступил уже зрелым, сформиро-вавшимся человеком. Ему было 40 лет.

Объявленные королём в 1788 г. выборы в Ге-неральные штаты происходили от трёх сословий — дворянства, духовенства и так называемого «тре-тьего сословия». Вначале Мирабо попробовал вы-ставить свою кандидатуру от дворянства Прованса, к которому он принадлежал. Встречен он был очень холодно. Тогда он решил избираться от третьего со-словия. Для того чтобы войти в ряды этого сосло-вия, ему пришлось даже открыть торговую лавку. В своих речах Мирабо требовал решительных ре-форм, принятия конституции. Своими выступлени-ями кандидат в депутаты Мирабо завоёвывал всё большую популярность в Провансе. В этом ему по-могал удивительный дар красноречия и могучий голос. Особенно людей поражало то, что этот страстный обличи-тель пороков дворянства принадлежит к одной из самых знатных фамилий Прованса. В Марселе толпа забрасыва-ла его цветами, восклицая: «Слава Ми-рабо — отцу отечества!» Люди выпря-гали лошадей из его экипажа и сами везли его по улицам. После избрания почётный эскорт с факелами провожал его до самой границы Прованса.

И вот Мирабо в Версале. Он — де-путат Генеральных штатов Франции. Но здесь он почти не известен, затерян в толпе из 600 избранников третьего сословия. Через две недели после на-чала работы Генеральных штатов депу-тат Максимильен Робеспьер, тоже ещё никому не известный и тоже будущий вождь революции, в письме отозвался о Мирабо так: «Граф Мирабо не имеет никакого влияния, потому что его нравст-венный облик не внушает к нему доверия».

Перелом в отношении к Мирабо произошёл

23 июня 1789 г. Вот уже полтора ме-сяца заседали Генеральные штаты. Всё это время продолжались мучительные разногласия между сословиями (см. ст. «Француз-ская революция»).

23 июня в конфликт решил вмешаться король. Он потребовал от депутатов разойтись по трем пала-там. Депутаты третьего сословия стали в тупик. Подчиниться королю? Но это означало полную ка-питуляцию. Не выполнить указ? Но это тоже каза-лось немыслимым: королевская власть имела ко-лоссальный авторитет. Избранники народа были в растерянности, но не расходились. Главный цере-мониймейстер двора маркиз де Брезе обратился к ним: «Вы ведь слышали повеление короля?» В этот решительный момент прогремел негодующий голос Мирабо: «Вы, кто не имеет здесь ни места, ни права говорить, идите скажите вашему господину, что мы находимся здесь по воле народа и нас нельзя уда-лить отсюда иначе, как силой штыков». Короткая реплика Мирабо вернула собранию его уверенность и была встречена криками одобрения.

С этого момента Мирабо стал одним из вождей революционного движения. До 23 июня простой на-род столицы ничего не слышал о Мирабо. После этого дня среди парижского народа разнёсся слух о графе огромного роста и с таким мощным голосом, что в зале, где он говорит, гаснут свечи.

Через несколько дней, ещё до первого революци-онного кровопролития — взятия парижанами тюрь-мы Бастилии, Мирабо так сформулировал свой иде-ал революции: «Эта великая революция не будет стоить человечеству ни злодеяний, ни слёз! Самым мелким государствам часто удавалось добиться те-ни свободы только ценой крови. А мы, господа, уви-дим, как наша революция свершится единственно силой просвещения и патриотических намерений... История слишком часто повествовала нам лишь о действиях диких зверей, среди которых изредка можно было различить героев. Нам позволено на-деяться, что нам дано положить начало Истории людей».

Между тем революция углублялась и захваты-вала всё новые слои общества. В октябре 1789 г. толпы парижан пришли в Версаль. Женщины из простонародья запрудили зал Национального соб-рания. Они громко выкрикивали свои требования: «Хлеба! Хлеба! Хватит долгих разговоров!» С гроз-ным видом поднялся Мирабо: «Хотелось бы мне знать, кто берёт на себя смелость диктовать нам волю?!» Женщины ответили Мирабо аплодисмен-тами, любовь к нему среди простых людей была ещё очень сильна. Единственный, может быть, среди де-путатов, он мог обуздать шумную толпу своим мо-гучим голосом.

Мирабо нисколько не боялся идти против общего течения. То, что не сошло бы с рук другим, только усиливало его популярность. Собрание упразднило все сословные привилегии, отменены были и дво-рянские титулы. Бывшим дворянам приходилось вспоминать свои полузабытые родовые имена. Граф де Мирабо должен был стать гражданином Рикетти.

Но он отказался принять это имя, гордо заявив: «Европа знает только графа де Мирабо!» — и про-должал всюду подписываться своим дворянским именем.

Мирабо твёрдо отстаивал королевскую власть, её сохранение и укрепление. Без стеснения он заяв-лял, что считает наиболее ужасной власть 600 пер-сон: «Завтра они объявят себя несменяемыми, пос-лезавтра — наследственными, с тем чтобы закон-чить присвоением себе неограниченной власти».

Мирабо мечтал о слиянии королевской власти и революции. В октябре 1789 г. он подал тайную за-писку королю, в которой предлагал Людовику XVI сформировать правительство из ведущих револю-ционных деятелей и объявить о своей поддержке революционной нации. Фактически он хотел, что-бы Людовик XVI встал во главе революции.

Но напрасно пытался Мирабо соединить несо-единимое: монархию и революцию. Тысяча нитей связывала монархию с дворянством, церковью, с традициями прошлого. План его был, конечно, с негодованием отвергнут королём. Королева Мария-Антуанетта заметила: «Надеюсь, мы никогда не бу-дем настолько несчастны, чтобы прибегнуть к со-ветам Мирабо». Тем не менее Мирабо не терял на-дежды на успех своего фантастического проекта.

С весны 1790 г. Мирабо стал окружать себя рос-кошью, необычной даже для богатого аристократа. Многочисленные посетители его дома не могли не спрашивать себя, откуда у него такое богатство. Но, наверное, никто из них не решился бы предполо-жить правду: Мирабо согласился получать от ко-роля деньги за свои секретные советы. И деньги немалые: более миллиона ливров. Это и был источ-ник его богатства. Мирабо держал свои отношения с двором в секрете, но нисколько их не стыдился: ведь он не изменял своим убеждениям. Он даже советовал через несколько лет опубликовать свою переписку с двором, говоря: «В ней моя защита и моя слава».

Но, согласившись получать деньги, он ставил се-бя под двойной удар. Мог ли король с уважением слушать человека, которому он тайно платил? Для революционеров Мирабо всё ещё был живым воп-лощением революции. Но если его связи с королём стали бы известны, весь его авторитет исчез бы в одну минуту и навсегда. Игра Мирабо была риско-ванной.

Осенью 1790 г. здоровье Мирабо стало ухудшать-ся. Его лечили, делая кровопускания. Самочувст-вие то улучшалось, то вновь становилось хуже.

Между тем слава Мирабо достигла апогея. В кон-це января 1791 г. он единодушно был избран на 15 дней главой Национального собрания. Жизнь же его отсчитывала последние месяцы. В марте 1791 г. выяснилось, что первоначальные диагнозы — бо-лезнь крови, дизентерия — были поставлены не-верно. У Мирабо было воспаление брюшины, и уже в безнадёжном, запущенном состоянии.

Мирабо умирал. Когда это стало известно, толпы граждан часами простаивали под его окнами. Ули-

цу покрыли толстым слоем песка, чтобы шум эки-пажей не беспокоил умирающего.

4 апреля состоялись похороны «отца народа», вождя революции Оноре Габриэля Рикетти де Мирабо. В траурной процессии шло всё Национальное собрание и десятки тысяч простых людей.

Мирабо была оказана исключительная честь: он стал первым захороненным в Пантеоне — усыпаль-нице великих людей Франции.

Прошёл год. Грандиозный и фантастический план примирения монархии и революции умер вме-сте с его автором. В августе 1792 г. монархия была ликвидирована. В ноябре 1792 г. стало известно о тайных связях Мирабо и королевского двора. Это разоблачение потрясло всю Францию: бюсты Мирабо разбивались, имя его употреблялось как синоним продажности.

20 ноября 1792 г. французский парламент — Конвент — решил покрыть статую Мирабо покры-валом. Осенью 1793 г. останки Мирабо, «оскорб-лявшие республиканскую добродетель», были уда-лены из Пантеона.

Один из современников Мирабо с горечью вос-кликнул тогда: «Если бы Мирабо умер годом рань-ше, какая великая слава навсегда окружала бы его имя!» Позднее большинство историков в отличие от современников трибуна высоко оценивало деятель-ность Мирабо. В частности, историк-социалист Жан Жорес писал, что если бы план Мирабо по примирению короля и революции был осуществлён, это, возможно, спасло бы Францию от десятилетий войн, потрясений и военного деспотизма.

К началу Французской революции Максимильену Мари Изидору де Робеспьеру, адвокату из города Арраса, было 30 лет. Сдержанный, добродетельный, серьёзный, всегда тщательно оде-тый, молодой адвокат вызывал почтение у своих сограждан. Какие дела он вёл? Вот наиболее извест-ное из них.

Какой-то человек установил над своим домом громоотвод, тогда только что изобретённый. По тем временам это было нечто шокирующее и неслыхан-ное. Громоотвод снесли как «опасный для общест-венного порядка». Робеспьер произнёс несколько ярких речей в суде, обличая мракобесие, после чего решение о сносе громоотвода было отменено. Речи Робеспьера были даже изданы отдельной брошюрой и сделали известным его имя.

Кроме того, Робеспьер был поклонником воль-нолюбивых идей философа Ж.-Ж. Руссо. В возрасте 20 лет он побывал в Эрменонвиле, где доживал свои последние годы в уединении автор «Общественного договора» и «Прогулок одинокого мечтателя». О той встрече не сохранилось никаких точных сведе-ний. Согласно одной из легенд, философа больше

«Единственной законной целью всякой политической

ассоциации является общее счастье. Каковы бы ни

были притязания власть имущих, любое соображение

должно отступать перед этим высшим законом.»

Жан Поль Марат

«Истина и справедливость – вот единственно, чему я

поклоняюсь на земле.»

Из газеты«Друг народа» 1789 г.

В наши дни многие народы ещё только мечтают о суверенитете, о правовом государстве, о демократических правах человека и гражданина, о личных и общественных свободах, о царстве разума и справедливости. Все эти священные принципы выдвинула Великая французская революция. Ради всего этого жили, страдали, боролись и умирали бессмертные друзья - монтаньяры. Одним из них был Марат, он был воодушевлён благородной заботой о благе человечества и боролся ради того, чтобы людям жилось лучше. Вот почему Марат стал героем моей работы.

Жан Поль Марат родился 24 мая 1743 года в маленьком городке Будри, в княжестве Невшатель в Швейцарии. Получил хорошее образование в доме отца, довольно известного врача. В 16 лет покинул отцовский дом, жил во Франции, Голландии, Ирландии и Англии, изучал медицину, физику и философию. В 1773 году опубликовал двухтомный труд по физиологии «Философский опыт о человеке», за которым последовал ряд других научных работ. В 1775 году вышел в свет (в Англии) памфлет Марата «Цепи рабства» - выдающееся политическое произведение, направленное против абсолютизма и английской парламентской системы и выдвигавшее идеи вооруженного восстания и вооруженной диктатуры. В 1776 году Марат переезжает в Париж и поселяется на улице Старой голубятни, где снискал известность врачебной практикой и научными исследованиями по физике. С началом революции Марат оставил научные занятия, посвятив себя служению восставшему народу.

В 1789 году Марат выпустил брошюры «Дар отечеству» и «Дополнения», где развил мысль о необходимости объединения всех общественных прогрессивных сил для борьбы против абсолютизма.

С сентября 1789 года Марат издаёт газету «Друг народа», получившую популярность как боевой орган революционной демократии, её читали нарасхват. Он пишет в газете: «Я чувствую омерзение к беспорядку, насилиям, разнузданности; но когда я подумаю,

что в настоящее время в королевстве имеется пятнадцать миллионов человек, которые готовы погибнуть от

голода; когда я подумаю, что правительство, доведя их до этой страшной доли, без сожаления бросает их на произвол судьбы… -моё сердце сжимается от боли и трепещет от негодования. Я знаю обо всех опасностях, каким я подвергаюсь, горячо отстаивая дело этих несчастных; но страх не остановит моего пера; не раз уже отказывался я от забот о своём существовании ради служения отчизне, ради мести врагам человечества и, если понадобится, отдам за них последнюю каплю крови».

Марат первый предсказал приближение революции. Он считает, что его обязанность как Друга народа в том и состоит, чтобы пробудить сознание народа, вдохнуть в него веру в свои силы и поднять его на борьбу: «Несчастный народ!.. Оплакивай же, оплакивай свою несчастную судьбу: ты вполне заслужишь весь её ужас, если окажешься настолько трусливым, что не сумеешь прибегнуть к имеющемуся у тебя средству спасения – оно в твоих руках!» Это спасение – в революционных действиях, в массовых выступлениях народа. Воля народа, подкреплённая силой оружия, - вот что является ведущей силой в революционном процессе. «Друг народа» выдвигает целую программу практических революционных мер: «чистку» Учредительного собрания, «чистку» парижского и провинциальных муниципалитетов от враждебных революции людей, созыв народных собраний и выдвижение народом новых, достойных представителей в обновлённое Национальное собрание или в новый законодательный орган, который должен прийти на смену первому и недостойному Национальному собранию.

На страницах газеты последовательно отстаивает задачи развития революции, срывая маски с тех, кто под прикрытием лживых и лицемерных фраз стремился затормозить её дальнейший ход. Марат предсказывал измену революции со стороны Ж.Неккера, О.Мирабо, затем М.Ж.Лафайета и вёл против них непримиримую борьбу в ту пору, когда они ещё были в зените славы. С такой же решительностью позднее он обличал двоедушие и половинчатость политики жирондистов, приведшие их, в конце концов, на позиции, враждебные революции.

Преследования властей, травля со стороны политических противников вынудили Марата в январе 1799 года уехать в Великобританию; вернувшись в мае того же года, он скрывался и издавал газету в подполье.

последовательно защищая интересы народа и его беднейших слоёв. Этим он завоевал огромную популярность в массах.

В 1792 году Марат был избран в Конвент. Он занял место во главе монтаньяров и сделался главною мишенью жирондистских ораторов. Стремясь к консолидации всех революционных сил для победы над интервентами, он переименовал газету «Друг народа» в «Газету Французской республики», провозгласив в ней новый курс – забвение партийных разногласий и объединение всех сил во имя спасения республики. Однако жирондисты не приняли его предложения. В апреле 1793 года Марат, вопреки праву неприкосновенности как депутата, по постановлению Конвента, которого добились жирондисты, был арестован и предан суду Революционного трибунала; но был оправдан и с триумфом возвращен народом в Конвент.

Все депутаты, весь Конвент стоя рукоплескали Марату. Жан Поль Марат поднялся на трибуну и сказал: «Законодатели, свидетельства патриотизма и радость, вспыхнувшие в этом зале, являются данью уважения к одному из ваших собратьев, священные права которого были нарушены в моём лице. Я был вероломно обвинён, торжественный приговор принёс триумф моей невиновности, я приношу вам чистое сердце, и я буду продолжать защиту права человека, гражданина и народа со всей энергией, данной мне небом». Первый биограф Марата Альфред Бужар писал: «Исход процесса Марата оказался прямо противоположным тому, на что рассчитывали его обвинители; они хотели убить Марата; и вот - он ещё более велик, чем когда-либо. Вчера он был писателем, депутатом – сегодня он стал знаменем».

Марат и М.Робеспьер, возглавлявшие якобинцев, руководили подготовкой народного восстания 31 мая - 2 июня 1793 года, свергнувшего власть Жиронды. Существует версия, будто в ночь с 1 на 2 июня он сам поднялся на каланчу, чтобы первым ударить в набат, призывавший к восстанию. Все решающие три дня Марат был в самой гуще событий. В Конвенте, в Коммуне, в Комитете общественной безопасности – он всюду вмешивался в ход борьбы, давал советы участникам восстания, направлял их деятельность, требуя доведения восстания до полной победы. Победа народного восстания 31 мая – 2 июня была великой победой Горы. Она была и великой победой Марата. На протяжении двух последних лет вместе со своими собратьями по оружию – якобинцами – Марат вел жестокую, беспощадную борьбу против Жиронды, которая превратилась в партию контрреволюции и национальной измены. Французский народ своими великими революционными действиями вновь подтверждал, что он идёт за

неустрашимой партией якобинцев и за самым любимым её вождём, которого называли уважительным и ласковым именем – Друг народа.

Тяжелая болезнь помешала Марату активно участвовать в деятельности Конвента после установления якобинской диктатуры. 13 июля 1793 года жизнь пламенного революционера трагически оборвалась: его кинжалом убила Шарлотта Корде, связанная с жирондистами.

Наследие Великой французской революции величественно и грандиозно! Она дала миру комплекс идей общественного и человеческого прогресса, демократии.

Жизненный путь Марата стал примером для многих поколений революционных борцов.

Мне Марат понравился тем, что он был человечен, никого и ничего не боялся, настойчиво шёл своей дорогой, смело говоря, что ему подсказывала совесть.

Корнеев Андрей

Список литературы :

1. Энциклопедический словарь. Том Х VIII а . Санкт-Петербург 1896 г.

Типография Ефрона И.А. и Брокгауза Ф.А.

2. А. Манфред «Марат». Москва, Изд.«Молодая гвардия» 1962 г.

3. Серия «Жизнь замечательных людей»

Москва, Изд.«Молодая гвардия» 1989 г.